Стивен Эриксон - Дом Цепей

Калам уставился на Корболо Дома. — Люблю резать глотки, — захрипел он.

— Не ему. Не сегодня.

«Держи чувства в узде, Калам Мекхар. Держись. Быстрый прав. В нужное время. Со временем…

Ох, Вискиджек….»

Настало время для… всего. Эта ночь и день грядущий. Бидиталу нужна была Ша'ик. И Богиня Вихря. И возможно, что если все пойдет хорошо, он получит возможность поторговаться. «Когда гнев богини остынет и победа превратит его в красоту… мы еще всё успеем.

Но теперь я знаю, что сделал Фебрил. Знаю, что планируют на завтрашнее утро Корболо Дом и Камист Рело.

Их нужно остановить. Повернуть ножи».

Он со всей доступной скоростью хромал в сторону дворца Ша'ик. Духи мелькали по сторонам, но его оберегали тени. Издалека доносились крики, взрывы, ощущалась магия — это идет из лагеря Собакодавов. «Ага, значит, Коготь сделал что хотел? И хорошо, и… тревожно. Что ж, по крайней мере, он отвлечет Камиста».

Разумеется, еще существует угроза нападения безжалостных ассасинов, но чем ближе обиталище Ша'ик, тем спокойнее.

Хотя улицы и площади опасно пусты.

Он дошагал до приземистого дворца и с облегчением увидел факелы на шестах.

Смешать игру напана — явить богине нависшую угрозу. Затем выследить Фебрила, этого корявого бхок'арала, и содрать кожу с корчащейся плоти. «Даже богиня… да, даже богиня меня еще не знает. Мою мощь. В окружении новых питомцев…»

Рука устремилась из темноты и сжала шею Бидитала. Он взлетел в воздух, замолотив ногами — и тяжко ударился о землю. Ослепший. Задыхающийся.

Тени-слуги скучились, защищая его.

Рычание, свистящий полет чего-то тяжелого, прорубающего размашистую тропу — и внезапно призраки пропали.

Не сразу выпученные глаза Бидитала различили склонившуюся над ним фигуру.

— Тоблакай…

— Нужно было оставить ее в покое, — спокойно, без всякой интонации сказал Карса Орлонг. Позади и вокруг гиганта собирались духи, скованные души.

— Мы оба слуги одного бога! Ты дурак! Дай сказать! Я готов спасти Ша'ик!

— Но не спасаешь. Знаю, Бидитал, откуда исходят твои больные желания. Знаю, где прячется удовольствие — удовольствие, что ты крал у других. Узри же.

Карса положил каменный меч и потянулся к промежности Бидитала.

Рука ухватила все, что там было.

И рванула.

Когда порвались мышцы и сухожилия, хлынул поток крови и других жидкостей — лишь тогда рука отдернулась, сжимая изувеченную добычу.

Боль была непереносимой. Боль разрывала душу. Пожирала его.

А кровь текла, горячая словно пламя и столь же губительная — холод крался по коже, сочился в члены.

Все почернело, осталось лишь равнодушное помятое лицо Тоблакая, холодно созерцавшего смерть Бидитала.

«Смерть? Да. Ты дурак, Тоблакай…»

Рука, сжимавшая горло, расслабилась.

Бидитал непроизвольно, мучительно вдохнул и попытался закричать…

Что-то мягкое и кровавое влезло в рот.

— Для тебя, Бидитал. За каждую безымянную девочку, что ты уничтожил. Вот. Подавись своим удовольствием.

И он давился. Пока не распахнулись широкие врата Худа…

И там, собранные Владыкой Смерти, ожидали демоны. По природе сходные с самим Бидиталом, они радостно сомкнулись над новой жертвой.

Жизнь в порочных наслаждениях. И вечность боли как ответ.

Ибо даже Худ понимает необходимость равновесия.

Лостара Ииль вылезла из земляного колодца и прищурилась, пытаясь пробить взглядом полумрак. Позади в скудном свете звезд виднелась пустыня, блеклый, чуть мерцающий песок. Но впереди… темнота проглотила оазис и развалины города в нем. Недавно она слышала далекий грохот, едва различимые крики, но сейчас вернулась тишина.

А воздух стал очень холодным. Поморщившись, Лостара проверила оружие и встала.

— Не шевелись, — промурлыкал голос справа, с двух шагов.

Она дернула головой и скривилась еще сильнее. — Если ты прибыл наблюдать, Котиллион, то здесь мало что увидишь. Я разбудила Жемчуга, но он почти не ругался, хотя голова болела. Он где-то там…

— Да, там, подруга. Но уже возвращается… потому что может ощутить, что будет.

— Что будет. Такое страшное, что ты прячешься за моей спиной?

Окутанный тенью бог пожал плечами. — Бывают времена, когда разумно посоветовать сделать шаг назад… и обождать. Сама Святая Пустыня ощутила близость древнего врага и встанет навстречу, если нужно будет. Еще опаснее, что проявляется присвоенный богиней фрагмент Куральд Эмурланна. Богиня создает портал, врата — такие мощные, чтобы поглотить оазис целиком. Значит, она тоже вступила игру ради бессмертного сердца Рараку. Ирония в том, что ей манипулирует бог гораздо умнее, и он заберет фрагмент себе, назовет своим Домом Цепей. Так что видишь, Лостара Танцовщица Теней, мудрее нам будет остаться именно здесь. Ночью в этом месте воюют миры.