Сергей Шведов - Шатун

— Ждал, — сказал Драгутин, поворачиваясь к гостям. — Боготур Торуса рассказал мне о твоем участии в наших делах, Ицхак.

— Твои дела — это мои дела, боярин Драгутин, — сказал Жучин, присаживаясь после приглашения на лавку.

— Как это почтенный Моше так опростоволосился? — покачал головой Драгутин. — Разумный человек — и вдруг вздумал участвовать в заговорах.

— Увы, — развел руками Ицхак, — взятые на себя обязательства перед дальними вынуждают нас иногда совершать подлости в отношении ближних.

— Наверное, — задумчиво проговорил Драгутин. — Но, думаю, дело здесь не только в обязательствах перед дальними. Моше как-то сказал мне: если все вокруг станут иудеями, что же тогда делать истинным иудеям? Старейшины твоего племени, Ицхак, не желают терять власть над простолюдинами, а сохранить ее они могут только с помощью веры, отличной от других. Вот этого каган Битюс как раз и не учел, уверенный в том, что иудейская верхушка его поддержит.

Ицхак не стал спорить с Драгутином, слишком много правды было в его словах. Если истинная вера станет достоянием всех людей на земле, то иудеи просто растворятся в этом бескрайнем море, утратив то, что выделяет их среди иных-прочих племен. Долгое время Ицхак над этим не задумывался, но развитие событий заставило его кое в чем пересмотреть свои взгляды на настоящее и будущее.

— Лишиться бога — это значит для очень многих людей потерять себя, — сказал Драгутин.

— Люди меняются, — осторожно заметил Ицхак, — и привыкают к новому.

— Да, — согласился Драгутин, — но меняются они гораздо медленнее, чем хотелось бы.

— Ган Сидок приведет пять тысяч урсов к Торусову городцу, — приступил к делу Ицхак. — Туда же заговорщики подтягивают все свои силы.

— Скверно, — вздохнул Драгутин. — Если мы завяжем сражение с Бориславом, то ган Ачибей успеет прийти к нему на помощь.

— Гана Ачибея ждут завтра к вечеру, — пояснил Ицхак, — но вряд ли он рискнет вторгаться в радимичскую землю, если поражение Борислава будет полным. Ачибей человек осторожный, он хорошо понимает, что неуспех Борислава будет означать поражение Митуса в Хазарии, ибо в этом случае многие славянские и скифские ганы просто откажутся выступить против Битюса.

— Ты уверен, что Ачибей это понимает?

— Во всяком случае, я знаю человека, который может ему все это доступно объяснить,

— И что этот человек потребует в уплату за услугу? — прищурился Драгутин.

— Город Берестень для гана Горазда, — прямо ответил Ицхак.

— Немалая цена, — нахмурился Драгутин.

— Мне нужны гарантии, боярин, что хазарским купцам не будут чинить препятствий на торговых путях не только в радимичской земле, но и в землях полянских и новгородских.

— Как ты знаешь, не я в этих землях Великий князь, — усмехнулся Драгутин.

— С Всеволодом мы поладим, — мягко заметил Жучин. — Мне нужно твое слово, боярин.

— Мне тоже нужны гарантии, Ицхак. — Драгутин чуть скосил глаза в сторону ложа. — И не только в Хазарии, но и в дальних землях. Наши купцы не должны терпеть там ущерба. Кроме того, вы должны снизить рост на злато, даваемое взаймы, — мы не можем спокойно смотреть, как купцы-иудеи разоряют наши города.

— Немалая цена, — повторил вслед за Драгутином Жучин.

— Это цена мира, почтенный Ицхак, — и здесь, и в Хазарии.

— Не всё зависит от меня, — покачал головой Жучин.

— И от меня тоже не все зависит, — согласился Драгутин. — Но если мы объединим усилия, то польза от этого будет всем. Почтенному Моше придется покинуть Хазарию, следовательно, ты, Ицхак, вполне можешь занять его место, и в этом я тебе помогу.

— Старый Моше соткал огромную паутину по всей Ойкумене, — покачал головой Ицхак. — Вряд ли он согласится ее кому-то уступить. Во всяком случае, я не числюсь среди его близких друзей.

— Когда речь идет о деньгах, о дружбе не вспоминают, — возразил Драгутин. — Моше потребуется твоя помощь, Ицхак, чтобы спасти от загребущей кагановой руки свое немалое состояние. Сделать он это может только с твоей и с моей помощью.

— Старик может заупрямиться.

— Вряд ли, — улыбнулся Драгутин. — Особенно если ты скажешь ему, что человек, которого он знает под именем Лихаря Урса, в доле.

Ицхак и ранее подозревал, что старый Моше здорово промахнулся с этим Лихарем. Даджану наверняка известно многое из того, что почтенный иудей хотел бы сохранить в тайне. Очень может быть, что заговор, в который Моше столь неосторожно ввязался, был сотворен не без участия Лихаря Урса, доверенного приказного могущественного купца. И этот же приказный, но уже в качестве боярина, благополучно распутывает сотканные с его активным участием паучьи сети, чтобы на обрывках паутины вздернуть руками кагана всех своих соперников. Если предположения Ицхака верны, то его нынешний собеседник человек опасный, и сотрудничество с ним чревато не меньшими неприятностями, чем вражда. Впрочем, нельзя было не признать, что боярин расчищал поле деятельности не только для себя, но и для Ицхака Жучина, перед которым в связи с этим открывались блестящие перспективы.