Макс Фрай - Так берегись [litres]

Я сидел совершенно оглушённый этими новостями. Видимо, со стороны моя растерянность была похожа на благодушие, потому что Агата торжествующе улыбнулась, накрыла мою руку своей, сказала:

– Не огорчайся. Тебя мне никто из них не заменит. Ты лучше всех в мире, несмотря на отвратительную привычку некрасиво беситься по пустякам. Просто пока ты без меня развлекаешься, мне тоже надо чем-то себя занимать. И вдруг эти спящие люди стали появляться один за другим – такой приятный сюрприз! Совершенно не ожидала. Некоторые оставляют в подарок свою силу. Не смотри на меня, как на исчадие ада, это даже отчасти приятно, но незаслуженно: я ничего специально не делаю, не отнимаю и не выпрашиваю. Эти люди так меня любят, что сами всё отдают. Столько силы у меня прежде не было, даже когда ты каждый день мне её отдавал. Оказывается, у тебя не особенно много силы. Ты вовсе не самый великий маг в своём мире, как я раньше думала. Но ничего, не беда. Какая разница, великий ты или нет, главное что оказался у меня на пути вовремя, в самый нужный момент. Без тебя ничего бы не получилось, ты меня спас, этого я никогда не забуду. И, не сомневайся, сумею тебя отблагодарить. Может быть, совсем скоро. Такие чудеса тут теперь творятся! Ты же ходил по поезду. Видел?

– Что я там должен был видеть?

– А ничего! – торжествующе воскликнула Агата. – В том-то и дело, что ничего особенного! Поезд выглядит, как чёрт знает что, и вагонов осталось всего двенадцать, а раньше было в два раза больше, очень длинный состав. Знаешь, почему? Я чудесную силу на всякую ерунду больше не трачу, хотя иногда подмывает снова навести здесь красоту. Но… Слушай. Можно я не буду рассказывать? Давай я лучше просто тебе покажу?

– Покажи, – согласился я, прикидывая, что час уже, наверное, прошёл. Ещё столько же примерно осталось. Как-нибудь вытерплю её сладкие прикосновения и совершенно невыносимое всё остальное, сводящее меня с ума.

Агата вскочила, потянула меня за собой из купе, по коридору, остановилась в самом конце вагона у последнего окна. Не отпуская меня, отвернулась и пробормотала что-то вроде: «Пожалуйста, очень надо, пусть получится, – дальше совсем неразборчиво, и снова: – Пожалуйста, мне очень надо, прямо сейчас».

Умолкла, уткнулась в моё плечо, наконец, сказала:

– Я ужасно волнуюсь. Никогда раньше не беспокоилась из-за такой ерунды, не боялась обмануть ожидания, кому-нибудь не понравиться, разочаровать. Мне на всех было плевать. А из-за тебя я очень волнуюсь сейчас. Ты извини, я нарочно сказала, что ты не особо великий маг. Это неправда. Ты великий. Даже не представляю, как много силы надо, чтобы воскресить мёртвого – хотя бы наполовину, как ты меня. И оставить мне этот чудесный поезд, чтобы не болталась в полной пустоте между жизнью и смертью. И сделать так, чтобы мои миры можно было хотя бы увидеть издалека. Ты и правда самый великий маг во Вселенной! Я просто хотела тебя обидеть, чтобы ты понял, как сильно обидел меня. У меня же тоже ужасный характер. Может, даже хуже, чем у тебя. Но при этом я тебе верю. А ты мне – нет. Считаешь какой-то страшной злодейкой. А я – хорошая. Лучше всех.

Её голос дрожал, с каждым словом всё больше, как будто она вот-вот расплачется. Но тут поезд начал тормозить, Агата отлипла от моего плеча, посмотрела в окно и вдруг запрыгала, как ребёнок, восторженно вереща:

– Получилось! Вышло по-моему! Я так боялась, что поезд меня не послушается! А мы уже подъезжаем! Ура!

– Куда мы подъезжаем?

– К Авушаройе. Это столица Сомбайи, страны, где живут близнецы – помнишь? Конечно, ты помнишь, мы несколько раз проезжали мимо Сомбайи, и я тебе рассказывала о близнецах. Вообще-то я больше всего люблю Уэрр-Круашат и Эль-Ютокан, но начинать надо с чего-то попроще, чтобы если не сразу получится, сердце не рвать…

– Начинать? – переспросил я, всё ещё не понимая.

– Начинать! – торжествующе подтвердила Агата. – Пошли!

Когда мы вышли в тамбур, поезд уже стоял – я глазам своим не поверил – на станции. То есть не в чистом поле, а у перрона, освещённого неяркими зеленоватыми фонарями и завешенного какими-то указателями на непонятном мне языке. Вдали виднелся светящийся киоск с цветами и, возможно, чем-то ещё. У киоска стояли люди, или существа, похожие на людей, с такого расстояния толком не разглядишь, но силуэты у них были вполне человеческие – голова, две ноги, две руки.

Агата всем телом навалилась на дверь, та распахнулась. Пока я ошеломлённо разглядывал тёмные блестящие плитки, которыми был вымощен перрон, фонари с указателями, киоск вдалеке и толкущихся возле него покупателей, Агата выскочила наружу и протянула мне руку: