Владимир Корчагин - Подкидыш

«Откуда она взялась здесь, такая? Кем была по национальности, по происхождению?» — без конца вертелось в голове у Кирилла.

Говорила девушка по-русски, говорила чисто, без всякого акцента. И все же было в ней что-то необычное, неуловимо странное, такое, что вызывало представление о чем-то непривычном, не нашем, неземном. Необычным был овал ее лица, очертания шеи. Необычным казался цвет кожи: такой золотисто-шоколадный оттенок, каким отливали ее лицо и руки, не мог дать никакой загар. Но самым необычным были ее глаза. Не цветом и не формой, а тем, что они будто завораживали, и была в них какая-то бездонная глубина. И хотелось смотреть ей смотреть в эту глубину, беспрерывно, вечно…

Однако дождь так же неожиданно прекратился, как и начался. Туча ушла к далекому горизонту. Выглянуло солнце. Лес снова наполнился птичьим гомоном.

Дэзи выскочила из-под укрытия и принялась торопливо отряхиваться от попавших на нее брызг. Вслед за ней вышла и ее хозяйка. Она поправила прическу, разгладила платье, осторожно переступила через несущийся сверху поток:

— А вы это здорово придумали: соорудить такой тент. Но теперь домой. И быстро! Видите, какая туча снова показалась из-за горы. У нас всегда так: если начнет лить, то надолго.

Она поспешно, не оборачиваясь и не произнося ни слова, устремилась вниз по дороге и остановилась, лишь поравнявшись с забором своей усадьбы. Остановился и Кирилл, лихорадочно соображая, о чем бы еще заговорить, чтобы хоть на несколько минут задержать возле себя очаровательную спутницу. Но в голову не приходило абсолютно ничего.

— Вот мы и пришли, — промямлил он наконец и тут же проклял себя за эту пустую никчемную фразу.

— Да. Всего доброго вам, — откликнулась она, направляясь к калитке. — И спасибо за то, что спасли нас с Дэзи от дождя.

— Ну, что там, спасибо… А я… Простите, я совсем забыл спросить, как вас зовут…

— Так же, как забыли назвать и свое имя.

— Я Кирилл. Кирилл Градов. А вы?

— Можете называть меня, как все другие, — Ольгой.

— И потом… Мы с вами так и не договорили. Этот дождь… А вы совершенно верно заметили, что…

— Простите, мне пора, — остановила его Ольга. — Что же касается нашего разговора… Вы теперь знаете, где я провожу свои утренние часы. А Дэзи, наверное, больше не будет так нетерпима к вашему появлению.

На другой день Кирилл и не садился за работу. Сразу после завтрака, лишь только прогромыхал под окнами мотоцикл Полипчуков, и за забором смолкло повизгивание Дэзи, он вышел их хаты и, убедившись, что из-за запертых ворот не доносится ни звука, быстро, чуть не бегом, припустился вверх по улице.

Он был уверен, что Ольга ждет его там, в лесу, где они встретились накануне, приготовил даже несколько приличествующих фраз для начала разговора. Но знакомая поляна была пуста. Не было девушки и на тропинке, по которой они бежали вчера, после дождя.

Он обошел поляну со всех сторон и опустился на поваленную лесину, перебирая в памяти нее, что успел узнать о своей таинственной соседке. Но стоило ли принимать на веру то, что говорила о ней тетка Лизавета? Пожилым людям свойственно не одобрять молодое и неординарное. А Ольга, конечно же, была человеком неординарным. Как здорово она утерла ему нос с этими раскопками! Ведь если археологи действительно докажут, что человечество уже ставило себя на грань катастрофы неразумным отношением к природе, то лучшего аргумента в пользу охраны окружающей среды и не придумаешь.

Только где же она? Он взглянул на часы. Вчера в это время Ольга была уже здесь. А сегодня… Неужели что-то случилось у нее? Похоже, так. Но почему это так трогает его? Лишь потому, что не удалось закончить интересный разговор?

Он снова мысленно повторил все, что говорила она и возражал ей он. Вспомнил, как стояли они совсем рядом под дождем и как хотелось ему смотреть и смотреть в ее необыкновенные глаза. И вдруг понял, что он только этого и ждал — снова увидеть ее, снова взглянуть в глубину ее глаз, снова пережить то волнующее чувство таинственности, какое исходило от этой девушки.

Он встал и снова заходил по поляне. На глаза ему попалась молодая сосенка, возле которой стояла вчера Ольга. Он подошел к ней ближе и увидел, что нижняя ветка деревца, пышная, красиво отороченная молодой весенней хвоей, была чуть надломлена, видимо, под ударами вчерашнего шквала, и крохотная капелька смолы, как желтая слезинка, повисла под свежей ранкой. Кирилл постарался выправить ветку. Но, стоило убрать руку, как та снова склонилась вниз, точно безжизненное крыло подбитой птицы.