Владимир Корчагин - Подкидыш

— Нет, не вспомню. Все как захлестнуло. А вот разве… Помнится, навещали Матвея какие-то сродственники, приезжали сюда с ночевкой и квартировали у Игнатьевны, той, что рядом с больницей живет. Может, она вам поможет…

Анна Игнатьевна Поспелова оказалась совсем еще не старой, очень приветливой женщиной, отлично помнившей всех своих постояльцев, какие нередко останавливались в ее просторном чистом доме. Вспомнила она и родственников деда Матвея, которые дважды квартировали у нее и каждый раз расплачивались чудесным альпийским медом.

— А вот где живут они, — задумалась она. — Точно не скажу. Но помню, как рассказывали, что приехали из-за перевала, по тропе, что ведет к Прибрежному, и по пути проезжали не то через одно, не то через два каких-то селения. Так что, если пересечь перевал и поспрашивать в близлежащих деревнях, то, может, и сыщется пасека деда Матвея. Только не все ладно там, на перевале-то…

— А что такое?

— Пошаливать начали какие-то добры молодцы. Да вот хоть недавно: пропала у одних хороших людей дочь-невеста. И что бы вы думали? Стали искать, видят, всего в нескольких километрах от дома, аккурат на той тропе к перевалу — лужа крови, а в ней — ее носовой платок и что-то там еще…

— А она сама? — еле выдавил из себя Кирилл, боясь услышать самое страшное.

— Что она сама? Саму ее, видно, упрятали куда-то, и концы в воду!

— Кто же ее так? — еле смог продолжить Кирилл от вновь нахлынувшей тревоги.

Анна Игнатьевна пожала плечами:

— Кто мог пойти на такое… Это пока одному богу известно. Хотя, говорят, крутился возле нее один хмырь, из приезжих. Не иначе, как он ее и порешил.

— Но зачем? Зачем ему было убивать?! — почти выкрикнул Кирилл, чувствуя, как гаснет последний лучик надежды, еще теплящейся у него в душе.

— Мало ли зачем. Может, драгоценностями какими прельстился, может, еще чем-нибудь. Отец-то с матерью у нее, говорят, богатущими были.

— И все это одни враки! — неожиданно вмешалась Мария. — Не было и не могло быть у нее никаких драгоценностей. Потому что росла она — я не раз слышала — круглой сиротинкой. А те, кого вы называете «хорошими людьми», отчим и мачеха, удочерившие ее, только тиранили девчонку. И вообще, никто ее не убивал, я точно знаю. А все это, сказывают, подстроили те же «хорошие люди», чтобы получить хорошие деньги.

— Как получить деньги? О чем вы говорите? — переспросил Кирилл, боясь поверить тому, что сказала Мария.

— Ну, не деньги, так наследство какое-то. Всякое болтают. Помнится, мне еще дядя рассказывал, что ее не просто подбросили Полипчукам, а оставили при ней какие-то несметные богатства: золото, каменья разные. Все это Полипчуки, конечно, припрятали. Да ведь шила в мешке не утаишь! И если бы, скажем, убили ее или она сама умерла, то все эти богатства, естественно, остались бы у них. А если она жива и только сбежала от них? Шиш тогда достался бы Полипчукам! Вот они и придумали всю эту историю с убийством и распустили слухи о ее смерти.

— Так, значит, она все-таки жива? И вы говорите, точно это знаете?! — вскричал Кирилл, снова переходя от отчаяния к надежде.

— Как не знать, когда я сама разговаривала с человеком, который видел ее живой и невредимой уже после всех этих толков об убийстве.

— А где? Где он видел ее? С кем вы разговаривали, Маша?

— На днях к одним моим знакомым приезжал их родственник, продавец прибрежненского сельпо. А до этого пришлось побывать ему в селе Хотском, что за перевалом. Там он и видел эту девушку. И было это всего неделю назад.

— Значит, она действительно жива? Жива?! Вы уверены, что он не ошибся, что видел именно ее? И не далее, как неделю назад? — забросал Марию вопросами Кирилл.

— Какая может быть ошибка? Она выросла у него на глазах. А из Хотского он приехал всего три дня назад.

— Где же это Хотское? Вы бывали там?

— Нет, в Хотском я не была. А рядом с ним, в поселке Солнечном бывала не раз. Там тетка моя жила. Красивый был поселок, действительно, солнечный. А сейчас словно вымер. И все из-за карьера…

— Так расскажите, расскажите, как проехать или просто пройти туда, в Хотское? — перебил Марию Кирилл. — Ведь тот человек, которого я разыскиваю, отец этой девушки.

— Отец этой девушки! Так вот почему вы так… А найти Хотское нетрудно. Сразу, как подниметесь на перевал, тропа раздвоится: одна пойдет прямо вниз, к главной усадьбе овцесовхоза и дальше, к тюямунитовому карьеру…

— Как вы сказали, к тюямунитовому?! — не мог скрыть удивления Кирилл.