Тимур Максютов - Про звезду (сборник)

– Тю, братишка, кончай хандрить. Плюнь ты на этот Даллас, не езди. А Маруся мне самому нравится, врать не буду. Давай так: если я эту ракету у вас уведу – так и девчонка моя. А коли не выйдет – так и быть, забирай и Марусю, и «Остолопа». Кстати, а чего название такое стрёмное?

– Действительно, – мурлычет Мерилин, а сама мне в ширинку лезет, – идиотское название. «Аполлон» лучше.

Президент иховый повеселел. Ударили по рукам, вискаря засадили.

А ночью, когда все угомонились, я тихонько из того бара ушёл.

Угнал я сухогруз из порта, негритята мои помогли. К мысу Канаверал подошли на самом малом ходу, без огней. Охрану я вырубил, а дальше уже – дело техники.

Погрузили эту бандуру, на палубе закрепили. Говорю капитану:

– Давай, кореш, гони до Мурманска, двойной счётчик плачу.

– Никак нет, сэр. Горючки только до Кубы и хватит.

Вот ведь раздолбай! Заправиться забыл.

Ну, делать нечего. Подогнали к Острову Свободы, ракету сгрузили. Я с негритятами тепло попрощался:

– Держитесь, братишки. Помните: хип-хоп, первертоц, чёрный круче всех. Хип-хоп, первертоц, чёрных ждёт успех! Не кисните, спортом занимайтесь – и добьётесь равных прав с белыми. Есть у меня такая мечта.

Ракету на попа поставил, к пальме привязал, чтобы не упала. И пошёл Джону звонить.

А он обиделся, что ли. Трубку не берёт. Я репу почесал и набрал секретный прямой номер в Кремль. Ответил какой-то гнус:

– Хто там?

– Сто грамм, дебил. Сталина позови.

Слышу – трубка упала, а на том конце провода кто-то шепчет «свят, свят, свят».

– Эй, – кричу, – ты потом молиться будешь. Где Хозяин?

– Нет его. И уже не будет, кузькина мать.

Ладно. Объяснил я в двух словах ситуацию. Ну, и напомнил, что Берия мне обещал майора обратно присвоить.

А этот, в Москве, аж завизжал:

– Товарищ, вы с ума сошли! У нас тут цельный Карибский кризис, ядерная война из-за вас намечается, убирайте ракету немедленно с Кубы. Бррр, кххх…

И отключился, чтоб ему кукурузой подавиться.

Я подумал и решил: ракета – имущество ценное, надо её к нашим перегнать. Залез внутрь – аж крякнул: ручки, огонёчки, тумблеров туева хуча. Эх, где наша не пропадала! Паровоз я водить умею, лошадь тоже, а эта фиговина американская сложнее, что ли? Подумаешь, выехал из точки А и прибыл в точку Б. Чай, не кубик Рубика, разберёмся.

Нашёл бортовой запас спирта, дёрнул неразбавленного.

Зажмурил глаза, на какую-то кнопку нажал.

Как загудело! Как рвануло!

Я о термос со спиртягой башкой стукнулся и отрубился.

Очухался – чуть не вывернуло меня. Ноги выше головы задирает, болтаюсь в воздухе, что коровья роза в проруби. Подгрёб к окошку – а там Земля. Красотка такая, голубая и в белых мехах облаков.

Причём, что характерно, удаляется.

Начал я все кнопки подряд нажимать, тумблерами щёлкать – ноль реакции. Выматерился, конечно, шарахнул кулаком – тут лампочки загорелись и механический голос говорит:

– Поздравляем с успешным началом программы «Остолоп», то есть «Аполлон». Автопилот включён, прибытие на Луну через трое суток.

Ну, делать нечего. По заначкам пошарил, нашёл тюбики с хавкой, скафандр примерил. Спиртяги дерябнул – так и долетели.

Только саму посадку я проспал.

Очнулся – тишина, двигатели не гудят. Опять этот робот заскрежетал:

– Поздравляем с прибытием на спутник Земли! Пожалуйста, заучите эти слова, произнесёте при выходе из посадочного модуля: «Это один маленький шаг для человека…».

– Заткнись, железяка, без тебя тошно.

Надел я скафандр, перекрестился. Дверь открыл, зажмурился, шагнул.

И ахнул!

Вокруг – безбрежное поле, всё в одуванчиках! Вот почему с Земли Луна жёлтой видится, а как одуванчики созреют – серая кажется.

Содрал шлем, вдохнул – ну, нормально, жить можно. И идти так прикольно, шагнёшь – подлетаешь.

Набежали тут местные: худющие, будто из куриных косточек собраны, зеньки вылупили, лепечут что-то.

– Здравствуйте, товарищи лунатики! Я – полномочный представитель Советского Союза. Предлагаю вам создать Лунную социалистическую республику и влиться в нашу дружную семью.

Они между собой перетёрли и говорят:

– Мы бы с радостью, да у нас монархия. Вот что Королева скажет – то и будем делать.

Только я хотел им лекцию про вред самодержавия прочитать – смотрю, идёт.

Вернее, плывёт. Будто из паутинок сотканная, лёгкая вся, гибкая, как юная веточка. А глазищи! Глянул я в них – всё.

Пропал.

Так и зажили с ней, лапушкой моей, Селеной Восемнадцатой. По полям одуванчиковым гуляли, вино одуванчиковое пили, на Землю любовались. У них, оказывается, защитная система была специальная, искажающая световые лучи. Поэтому земные астрономы видят не бескрайние поля и холодные речки, а пыль, кратеры и запустение.