Люси Пьерра-Пажо - Игры века [litres]

– Какая честь для меня! Буду рад прокатить вас! – воскликнул кучер, узнав их. – Мне всё равно, что там у вас произошло. Я видел, как вы дрались за победу! Куда едем?

Кармина дала ему адрес в четырнадцатом округе, села напротив Натанаэля и задернула шторы.

– Я не знаю, что думать! – сказала она со вздохом. – Я всё видела своими глазами, но, хоть режь меня, не могу поверить, что Либертэ имеет что-то общее с Кровавыми братьями. Она ведь такая добрая. Она не могла от меня это скрыть!

Лясникамка приложила руки к вискам. Последние три дня выдались особенно тяжелыми. Мэтр Нож, Антонен и клиенты только и говорили, что об испытаниях. По всему городу с сумасшедшей скоростью распространялись слухи. Судачили о том, что произошло в башне, говорили о правительстве. Кто-то утверждал, что Жюль Верн сбежал из Лариспема, что управительница скоро арестует Фиори либо Фиори – управительницу.

Игры века были снова приостановлены, и на этот раз говорили, что окончательно. Между сторонниками управительницы и советника постоянно происходили стычки. «Маленький лариспемец» бил тревогу. «Если так будет продолжаться, ситуация в городе рискует выйти из-под контроля безо всякого вмешательства Кровавых братьев», – писал он.

– А ты что об этом думаешь? – в сотый раз спросила Кармина. Натанаэль наклонился вперед и вложил ее руки в свои.

– Я же говорил тебе, я знаю об этом столько же, сколько и ты. Подмастерье вспомнил слова Либертэ о Луи д’Омбревиле.

Она тогда сказала, что этот аристократ ее завораживает. А какое у нее было выражение лица, когда она толкала Лакжи в пропасть? Либертэ прочитала книгу, и книга ее изменила. Натанаэль был в этом уверен.

– Кармина, а если бы Либертэ на самом деле оказалась Кровавой сестрой, что бы ты стала делать?

Лясникамка сильнее сжала его руку. Фиакр, в котором они ехали, был совсем маленьким: их колени почти соприкасались. Со дня испытания в башне Верна Кармина и Натанаэль стали еще ближе. Они не признавались друг другу в любви, не клялись в верности. Но между ними возникла прочная связь, которая только усиливалась с каждым днем. Связь, которую когда-нибудь придется разорвать. Подмастерье это понимал, и ему было страшно об этом думать.

– Кровавые братья олицетворяют всё, что я ненавижу, – ответила Кармина. – Эти жалкие аристократишки отвергают всё то, что составляет мою жизнь. Они обращались с моим отцом как с животным, а потом убили его. Я сделаю всё, чтобы доказать обратное, но, если подтвердится, что Либертэ входит в их организацию, нашей дружбе конец!

Натанаэль отвернулся. Ему было больно это слышать.

– Как хорошо, что у меня есть ты! – сказала Кармина и потянулась к нему.

Он поцеловал ее. Как бы он хотел уехать как можно дальше со своей возлюбленной и навсегда забыть Лариспем. Но он просто прикрыл глаза и прижал ее к себе.

Фиакр остановился на едва освещенной улице. Они вышли. Кармина подняла крышку канализационного люка, достала из кармана люксоматон и сказала:

– Нам сюда!

Натанаэль наклонился. Перед ним зияла черная дыра, откуда шел неприятный запах.

– А куда мы идем?

– В «Бродячее кафе». Сегодня состоится собрание, вход только по приглашениям. У меня его нет, но Антонен рассказал мне, как обойти контролеров. Там будет Фиори. Я хочу с ним поговорить. Объяснить ему, что Либертэ дважды спасла мне жизнь. Что нужно дать ей шанс.

Зажав люксоматон в зубах, Кармина стала аккуратно спускаться вниз. Натанаэль последовал за ней, закрыв крышку люка. Они шли в тишине. Лясникамка морщилась от боли. Испытания не прошли бесследно: у Кармины остались здоровенные синяки на боках, они напоминали о себе при каждом движении.

Вокруг было сыро, мерзкий запах усиливался. Наконец они оказались в узкой трубе, где было совершенно темно и с трудом можно было встать во весь рост. Текла грязная вода. Рядом пронеслись несколько здоровенных крыс: их явно побеспокоили непрошеные гости.

– Бойни, кладбище, башня Верна, а теперь еще и канализация! – воскликнул Натанаэль. – Кажется, я видел все самые мрачные и опасные места в этом городе.

Кармина остановилась перед железной дверью, на которой стоял красный крест, и повернулась к нему.

– Обещаю тебе, когда с этой историей будет покончено, пойдем ужинать в «Европу и Пасифаю», отправимся танцевать на Монмартр и прокатимся на большом паромобиле по Елисейским полям. Я сделаю всё, чтобы ты забыл эту историю как страшный сон. Клянусь тебе!

Кармина сжала его в объятиях. Натанаэль предпочел бы, чтобы это мгновение тянулось как можно дольше. Он мог часами вдыхать аромат ее волос. Но лясникамка уже высвободилась и открыла дверь.