Люси Пьерра-Пажо - Игры века [litres]

– А его сестренка? – продолжил Эсташ. – Она наверняка с ним в доле!

– Мы за ней проследим. И если узнаем, что она связана с Кровавыми братьями, ее постигнет та же участь.

В коридоре послышался странный шум. Несколько лясникамов поспешили туда, но никого не обнаружили. Решив, что это была мышь или крыса, они вернулись на свои места, собрание продолжилось. Никто не посчитал нужным осмотреть катакомбы.

Письмо подсунули под дверь комнаты. Оно было коротким. «Не забудь. Сегодня в полночь. Твой последний шанс». Натанаэль узнал почерк Сильвестра. Жребий брошен. Его могла спасти только удача. И, может быть, стражи Максима Сэвера.

Натанаэль сел на край кровати, окинул взглядом комнату. Скоро он покинет ее навсегда. Решение принято. В Лариспеме у него нет будущего. Даже если Веритэ арестуют, всё равно все скоро узнают, что Братья не гипнотизируют взглядом, а помечают кровью. И что она у них особого цвета. Достаточно случайного пореза или царапины – и все поймут, кто он такой.

Натанаэль был в отчаянии. Ни удар ножом, ни выстрел в упор не могли бы сейчас доставить ему большей боли. Как же всё это не справедливо! Он только-только нашел себе место в жизни. Мясники приняли его в свою касту, а Кармина – в свое сердце. А теперь он должен от всего отказаться. Подмастерье закрыл глаза. Возможно, вторая встреча с Веритэ окажется для него последней: он не вернется живым.

Натанаэлю было страшно. Хватит ли сил идти до конца? Он не был в этом уверен. Подмастерье попытался представить свою смерть. Это очень больно? Он вообразил, как его тело лежит в луже крови, покачал головой, чтобы видение рассеялось, встал и посмотрел в зеркало. Он был, несомненно, хорош собой: серые глаза, короткие темно-русые волосы. Натанаэль сделал всё возможное, чтобы в этот вечер быть на высоте. В дверь постучали. Вошла Кармина.

Одета она была в мужскую одежду: кожаный жилет, подчеркивающий тонкую талию, длинный сюртук из темной шерсти, небрежно накинутый на плечи. Девушка подвела глаза и стала похожа на дикую кошку. Она была великолепна. Натанаэль смотрел на нее во все глаза, надеясь запомнить навсегда. Кармина грустно улыбнулась в ответ. События последних дней не прошли для нее бесследно. Разговор в катакомбах, арест Либертэ, бегство Синабра, смерть отца – это было слишком даже для Кармины.

– Ты точно хочешь идти танцевать?

– Да, очень хочу! Эта история еще не закончилась, но давай проведем вечер так, как если бы всё уже завершилось.

Лясникамка устало улыбнулась и кивнула.

– Хорошо.

На улице шел дождь. Они укрылись под большим черным зонтом. Натанаэль подозвал фиакр, который отвез их к острову Сите. В черных водах Сены отражался пылающий огнями купол аэровокзала. Где-то часы пробили десять вечера.

Натанаэль тяжело вздохнул.

– Ну ты и романтик! Я думала, мы едем на Пигаль или Елисейские поля, – с удивлением сказала Кармина. – Разве здесь тоже устраивают вечеринки? Ты уверен, что мы приехали куда нужно?

Натанаэль указал в направлении расцвеченного огнями сооружения, откуда доносилась веселая музыка. Туда спешили сразу несколько пар.

– Лучшие вечеринки в Лариспеме сейчас устраивают на баржах, – ответил подмастерье.

С каждым шагом музыка звучала всё громче. Наконец они подошли к огромному кораблю, пришвартованному у берега. Всюду танцевали, даже на набережной. Но главное веселье шло в угольном трюме.

Натанаэль изо всех сил старался вести себя непринужденно. Он первым взошел на корабль, Кармина последовала за ним. Они спустились в открытый трюм, и стоило лишь ступить на почерневший пол, как их немедленно захватил поток танцующих пар. Играл оркестр. Кто-то распевал популярные песенки. Натанаэль обнял Кармину за талию и увлек в толпу. Она улыбнулась в ответ. Подмастерье совсем не умел танцевать, но быстро понял, что главное – соблюдать ритм и не дать себя затоптать другим танцорам. Яростно играли скрипки, глаз едва мог уследить за движениями музыкантов. Кто-то лихорадочно бил в бубен. Слышались звуки аккордеона.

Кармина и Натанаэль танцевали, глядя друг другу в глаза, придумывая движения на ходу и не думая останавливаться. Прошла секунда. Или вечность? Часы пробили одиннадцать. Натанаэль сильнее прижал Кармину. Время пришло. Оркестр изо всех сил заиграл французский канкан. Натанаэль приложил указательный палец к одному из ножей, висевших у него на поясе.