Валерий Красников: Божественное вмешательство

Завернув хабар в оставшиеся плащи, прячу клад в естественном углублении между корней дуба-великана. Накрываю сверху галльскими щитами, старательно присыпаю листвой и сухими ветками. Возвращаюсь к лошадям.

Седла варваров не производят на меня впечатления. Деревянные, жесткие, они хорошо защищают спину лошади, распределяя вес всадника по большей площади, но вряд ли смогут уберечь мою задницу от бесконечных ушибов. От одной мысли, что уже побаливающим местом стану биться об эти деревяшки, передергивает.

Расседлываю коней и тащу седла в овраг, к хозяевам.

Решаю перекусить. С мыслями о еде приходит отвращение ко всему, чем занимался последний час. Сдерживая позывы к рвоте, бегу к флягам галлов, оставленных у лошадей. Жадно пью кислое вино. Успокаиваюсь.

Соорудив из галльского ремня жалкое подобие стремян, набрасываю его поверх переметных сумок. Свернув плащ, аккуратно укладываю на попону, заправив край под ремни сумок. Все же мягче будет.

Вывожу лошадей на дорогу и какое-то время тренируюсь, пытаясь забраться на своего коня, не выпуская уздечек коней галлов из руки. Не получилось. Слава Богам, отпущенные кони никуда не собирались скакать.

Чувствуя определенное облегчение от возможности упереться ногами в «стремена» и относительное смягчение под болящим седалищем, спокойно собираю табунчик по правую руку. Попивая винцо, еду уже не спеша.

Часа через пол, снова вижу оливковые рощи и виноградники. За поворотом, почти у дороги — небольшое имение: деревянный дом с черепичной крышей и несколько сараев вокруг.

Подъехал, вокруг — ни души. «Из зе(р)а энибоди эт хом?» — Кричу. Из дома появляется перепуганный молодой человек, одетый в грязную тунику. Лепечет:

— Я не понимаю, господин. — Конечно, не понимает. Это я так, прикололся. На чистом местном, спрашиваю

— Как тебя зовут?

— Децимус, господин.

— Я Алексиус Спурина Луциус. Приветствую тебя Децимус. Думаю, что Сенатор Спуриний отблагодарит тебя, если ты найдешь время отогнать в его имение этих коней.

— Я с удовольствием сделаю это, — Децимус забрал лошадей и тут же взгромоздившись на одного из галльских коней, собрался ехать.

— Постой. Это дело не срочное. Как далеко Клузий? — Децимус, скрыв улыбку, ответил:

— Если ты едешь от поместья Сенатора, то б ольшую часть пути уже проехал. Поспешишь, к закату будешь у города. — Обрадовавшись, я отдал Децимусу галльские фляги и, пожелав ему радости в жизни, попрощался.

Когда солнце садилось за горизонт, я увидел белые стены Клузия. Еще не спустился с холма и город, стоящий на следующем, но ниже, был виден как на ладони. Ровные квадраты кварталов, широкие улицы, колоннады храмов и акведуки — одним словом цивилизация!

Подъехав к воротам, я оценил высоту стен: где-то под потолок второго этажа панельной девятиэтажки. Впечатлило. Как и ров, ощетинившийся кольями. У ворот околачивался десяток легионеров. Я спросил, не проводит ли кто-нибудь меня к консулу? На лицах вояк прорисовалось уважение. В провожатые вызвался некий Квинтус.

За воротами начиналась широкая, мощеная камнем улица с аккуратными одноэтажными домиками из обожженного кирпича с крышами, крытыми черепицей. Мы направились к центру города. По пути проезжали и перекрестки. Узкие переулки, тем не менее, не производили впечатления убогости, кое-где жители разводили цветники. Заборов в Клузии не было, почти за каждым домом зеленел парк.

Форум, он же центр, оказался небольшой площадью, над которой высились помпезные храмы, к моему удивлению по большей мере деревянные, но все крытые черепицей.

Самое величественное здание на площади было каменным: Центральная цела возвышалась над боковыми, портик поддерживали два ряда колон. Балку на колонах украшали барельефы грифонов, пегасов, сцен из жизни богов и людей.

По обеим сторонам широкой улицы слева от храма, стояли величественные терракотовые скульптуры в эллинском стиле.

В общем, я с удовольствием побродил бы по городу. Тут есть на что посмотреть, но мой провожатый уж очень часто стал посматривать на меня, недоумевая тому восторгу, что по всей вероятности отразился на лице от искреннего восхищения увиденным.

Улица со статуями уперлась в одноэтажное, но на высоком из больших камней фундаменте здание, охраняемое солдатами. Квинтус взявшись за уздечку, остановил моего коня. Я спешился и забрал у него повод.

Мой провожатый крикнул караульному, что бы тот позвал центуриона (младшее офицерское звание). Не задавая вопросов, легионер поднялся по широким ступеням и скрылся в здании.