Михаил Темнов - День восьмой

Ален Фостер приободрился. Он получил вопрос, на который готов дать исчерпывающий ответ.

– Господин Петерсон! Здесь нет причин для беспокойства. После смерти родителей ребёнок был никому не нужен. Поэтому его дед, захудалый вождь вымирающего племени на границе ЮАР и Свазиленда, чтобы внук не путался под ногами, дал ему, так сказать, традиционное воспитание в различных африканских племенах. Мы интересовались этим «воспитанием». Его результаты можно использовать на площадях перед туристами. Бой на палках, танцы, песни, барабаны и тому подобное. Но это гарантированный кусок хлеба! Племя деда этим и занималось. Туристы из Америки и Европы любят местную экзотику. Ведь там не увидишь профессиональный танец охотника.

– Почти согласен. Но пройденное воспитание, подготовка среди примитивных племён, может стать прививкой от демократических ценностей, культуры, свобод. А почему вы назвали проект «Голос крови»?

Фостер улыбнулся, наконец-то ощутив себя на коне.

– Чего хочет нормальный человек? Жить. И жить хорошо! Вот к чему он стремится. А в Африке живут люди. И голос крови зовёт их не к нищему существованию, а к достойному, человеческому, как у белых, – выпалил он и удовлетворенно откинулся на стуле.

Петерсон оценил. Он рассмеялся. Кажется, искренне.

– Да, теперь я вижу, что, общаясь с будущим вождём Африки вы многому научились. И знаете, на какие кнопки нужно нажать. Оригинально и разумно.

Довольный Фостер хотел рассказать ещё что-то, дополнить, но Петерсон прервал его.

– Кстати, где пропадал этот ваш Чинг до того, как попасть к французским легионерам?

– Как где? – растерялся директор ЦРУ, – он учился у друзей своего деда в племенах зулусов на юге Африки.

– Может, так, а может – нет, – ответил Петерсон. – Вы утверждаете, что он был у зулусов. Но это ничем не подтверждается. Этот вопрос следует доработать через ваши источники… Теперь перейдём к другому, не менее важному – безопасности объекта.

– А кто ему может угрожать? – почти возмутился Фостер. – Он там свой!

Петерсон внимательно посмотрел на Алена. Куратор знал то, чего не знал ни Ален, ни подчинённые его ведомства.

Финансовый магнат молча взял со стола тонкую красную папку с грифом. Полистав её, отметил несколько документов. Потом небрежно, будто только что с ним и не разговаривал, бросил Фостеру:

– Так вы утверждаете, что агент «Нельсон» вне всякой опасности…

Шеф ЦРУ вздрогнул, как от внезапности вопроса, так и холодного металла в голосе.

«Что? Что не доработали, упустили подчинённые?!»

– Агент «Нельсон» весьма специфичен… – осторожно произнёс Фостер. – Его поступки и действия хотя и прогнозируемы, но своеобразны. Притом, что в его окружении постоянно находятся наши люди, я не могу на все сто процентов гарантировать его безопасность. Он относится именно к категории тех лидеров, которые прямо-таки притягивают всевозможные приключения. Но при этом следует отметить, что он везучий. И харизматичный. Объяснить это не могу, потому что не отвечаю за эти вопросы. Его психоматрица в материалах личного дела.

– Вам, Ален, умения изворачиваться не занимать, – отрезал Петерсон. – Дело не в личных качествах и особенностях агента «Нельсон», а в том, что есть другие, более масштабные угрозы, о которых вы обязаны знать.

Руководитель ЦРУ стушевался, потеряв остатки уверенности. Пальцы дрожали и Фостер опустил руки на колени.

– Неужели вы не знаете, – чуть повысил голос Петерсон, – о том, что вашим агентом заинтересовалась группа европейских детективов?

Это был удар. Почему он, Ален, этого не знал? Директор ЦРУ молчал. Его галстук превращался в удавку…

– Спешу вас обрадовать Фостер, – чуть смягчив голос, произнёс куратор. – Я принял меры, чтобы нейтрализовать угрозу…

Директор ЦРУ выдохнул. Петерсон ослабил когти, давая ему, мышке, возможность слегка отдышаться.

Гарри удовлетворённо улыбнулся. Он явно испытывал наслаждение от игры с руководителем спецслужбы.

Выждав паузу, Петерсон не спеша продолжил:

– Если я получу в отношении агента «Нельсона» негативное известие, то я надеюсь увидеть ваш рапорт об отставке… Так сказать, для начала…

Взмокший директор ЦРУ потной рукой взял злополучную красную папку. Теперь всё зависело не только от него, Фостера, но и от этой африканской пешки, из которой пытаются слепить идеальный образ.