Ирина Яновская: День восьмой

У дверей букинистического магазина толпилась большая очередь. Неужели все они так жаждут купить старые издания книг? А вот и нет, наоборот, они желают сдать в букинистический магазин свои, уже ставшие ненужными, книги.

Студенты сдают учебники – они им больше не понадобятся. Бабушки – домашнюю библиотеку, которую когда -то собирали по крупицам. Их детям и внукам теперь печатные книги ни к чему, а выбросить жалко. Здесь много и тех, кому книги достались в наследство вместе с недвижимостью. В современный интерьер полки с книгами теперь не вписываются.

С утра в очередь выстраиваются люди желающие сдать книги, а после обеда в букинистический магазин приходят те, кому остро необходимо приобрести полное собрание сочинений Тургенева или прижизненное издание Чехова, или те, кто хочет купить книгу для своего ребенка точь-в-точь такую, какая была у него в детстве. В магазине часто можно встретить и коллекционеров, которые медленно ходят среди полок в надежде приобрести редкий экземпляр.

В один из дней меня купил и принес домой из букинистического магазина старый профессор. Но, видимо на то он и был профессор, что читать ему меня было уже делом пройденным. Поэтому он положил меня в эффектную старую коробку и подарил своей молодой жене со словами:

– Милая моя, знаешь как я раньше представлял себе рай?

Жена отрицательно покачала головой.

– Рай для меня был и остается в библиотеке, за чтением книг. И сегодня я желаю, чтобы ты этот рай разделила со мной!

– Ты даришь мне что, книгу? – начиная понимать куда клонит профессор, спросила женщина.

– О, да!

Как же она мило улыбнулась ему в ответ на это высокопарное поздравление. В этой улыбке была и снисходительность к его почтенному возрасту и нежелание показаться ему неблагодарной. Не знаю, любила ли она его, но обижать точно не хотела. Наверняка женщина ждала от него очередного колечка с бриллиантом, но профессор в этот раз решил быть оригинальным и подарил ей меня – книгу «Ларец мудрости», афоризмы великих мыслителей.

Я был ценным экземпляром. Во-первых, мой год издания говорил сам за себя; во-вторых, у меня тканевый коленкоровый переплет; в-третьих, дорогая бумага с красивым крупным текстом и «вишенка на торте» – название мое вышито вручную шелковыми золотыми нитками. Все вышеперечисленное придавало мне презентабельный вид и дорогую цену. Но видимо, для жены профессора я не представлял никакой ценности.

Поглядев на свою хозяйку, я тут же понял, что она мной нисколечко не заинтересовалась и уж совсем мало надежды на то, что она станет меня читать. Судя по всему, меня теперь долго не возьмут в руки, и мне придется простоять на полке неопределенное количество времени. Однако, даже книжной полки я не был удостоен. Эта женщина определила мое место жительства внутри своей прикроватной тумбочки. Теперь я соседствовал со всякой чепухой: ночным кремом, бальзамом для губ, заколкой для волос и повязкой для сна. Мне там явно было не место, но поделать я ничего не мог.

Однажды, когда я уже свыкся со своим положением, она достала меня на свет. Но только на мгновенье, всего лишь для того, чтобы обернуть в крафтовую бумагу и перетянуть бечевкой. Вообще я не понимаю моды на упаковку из крафтовой бумаги. Раньше в такую заворачивали колбасу или масло в продуктовых магазинах. Я – ценное издание! Мои создатели придали мне неповторимый вид не для того, чтобы она упрятала меня в дешевую упаковку. Бррр…

Было не сложно догадаться, что я был ей абсолютно не нужен, и она собирается меня кому-то передарить. Но откуда у нее могут быть читающие приятели? – размышлял я. Вот если бы профессор шел на день рождения, у меня бы появился шанс. Но она недавно рассталась с профессором и теперь логично, что наступил черед расстаться и со мной.

Вручила она меня со словами: «Книга – лучший подарок», сразу обозначив этим что именно находится под крафтовой бумагой. Ее приятель, с которым, по счастью, мне довелось провести не так уж и много времени, занимался строительным бизнесом и «Ларец мудрости» ему так же, как и предыдущей моей обладательнице, был не нужен. Так и не узнав моего названия, все в той же крафтовой бумаге я был подарен его пожилой матушке на Международный женский день. Она меня хотя бы развернула. Но видно мудрость ей была тоже ни к чему. Быстро пролистнув страницы и совершенно мной не заинтересовавшись, женщина поставила меня в книжный шкаф и углубилась в просмотр сериала.