Эдвард Даль - Игра с отражениями (оборванная исповедь)

Дальний из них подходил под мощный бастион стёсанных ледником скал или, по словам Андрея, – «бараньих лбов». На скалы сверху наползал грязноватый, с тусклым голубым отливом в многочисленных трещинах язык ледника, а ещё выше синеву неба чуть не наполовину перегораживал скучно-белый склон огромной горы.

Мы установили свою палатку на небольшой, безупречно горизонтальной площадке, усыпанной мельчайшими камешками, почти песком. Она углублялась, как бы карманом, в древний, намертво слежавшийся завал из огромных глыб, которые давали отличную защиту от ветра как со стороны ледника, так и из долины. Сквозь плотную, как бы утрамбованную, поверхность площадки пробивались зеленовато-серые пучки какой-то эфемерной растительности, а по краю её, у самых камней, бежал чистый ручеёк, откуда с помощью кружки можно было начерпать необходимое для готовки пищи и гигиенических нужд количество воды. Удобный заход на язык ледника находился на расстоянии какой-то сотни метров. Иными словами, местечко представляло собою практически идеальный естественный высокогорный отель. Конечно же, не мы первые оценили его удобство: в нескольких местах на площадке были сложены небольшие каменные «очаги» для расположения в них походных кухонь, а также в изобилии лежали камни самого подходящего размера для того, чтобы закреплять на них оттяжки палаток. Но в этот день мы оказались здесь единственными постояльцами.

Потом были умопомрачительный закат и ночь с феерией полнолуния, отражённого полотнами снегов и льдов, висевших, казалось, непосредственно в чёрном космосе. Описание таких вещей, по-видимому, требует только превосходных степеней, которые удаются мне плохо, в связи с чем их придётся опустить. Замечу только, что представленное природой зрелище заставило нас с Дианой, привыкших к высокому уровню комфорта, на время забыть все неудобства походных условий, в которых мы оказались (хотя и по собственному капризу, разумеется!).

Хорошее пуховое снаряжение избавило и меня, и Диану от сомнительного удовольствия ощутить в полной мере ледяное дыхание ночного высокогорья, но солнечное и при этом совершенно заиндевелое утро встретило наше пробуждение тонким ледком лужиц в углублениях камней и студёным ветром с ледника.

Каким-то образом я смог заставить себя вылезти из тёплого спального мешка и выбраться из палатки в стылую сизоватую тень горного склона. Наше пристанище продолжало оставаться в холодном плену, несмотря на то, что солнце уже давно горело на всех доступных взгляду вершинах, а также успело облить контрастным светом часть склонов, находившихся значительно ниже по долине.

Андрей, судя по всему, был на ногах уже давно и собирался готовить завтрак, а вот Диану удалось вытащить из спального мешка и выманить из палатки только в тот момент, когда подгоняемая восходящим днём тень хребта наконец-таки уползла вверх по склону, утянув за собою хвосты ночного холода и уступив место быстро прибывавшему теплу…

…Целый день гид гонял нас по языку ледника, обучая приёмам передвижения по снежным склонам. Втиснувшись в цветные ремни страховочных систем и связавшись верёвкой, с касками на головах мы таскались туда-сюда по выбранному Андреем склону, имевшему и пологие, и довольно крутые участки. Оказалось, что это целая наука – правильно ставить ногу на жёстком или рыхлом снегу, суметь задержать самого себя, если вдруг сорвался и покатился вниз, управляться с запасными кольцами страховки, вовремя уменьшая или увеличивая её длину. Хождение на кошках, вообще, оказалось порядочной пыткой… За этот день мы здорово устали, и мне показалось, что альпинистский энтузиазм Дианы несколько угас.

Когда мы возвратились в лагерь и на какое-то время остались наедине, я прямо спросил её, не стоит ли нам прекратить всю эту затею с восхождением, но она, видимо, подгоняемая уколами самолюбия, ответила, что попытаться всё-таки стоит, а повернуть назад, в случае чего, никогда не поздно. С этим решением после раннего ужина, еще засветло, мы отправились в палатку ко сну, так как подняться и выйти на маршрут требовалось очень рано, можно сказать, ещё ночью.

…Диана в очередной раз зацепила кошкой за кошку и плюхнулась ничком в начинавший раскисать снег.

– Сто-ой! – заорал я Андрею, видимо, совершенно напрасно, так как он мгновенно ощутил натяжение верёвки и остановился сам.

Потом Андрей двинулся назад по своим собственным следам и подошёл к Диане. Она к этому времени кое-как сгруппировалась, перевернулась и сидела прямо в снегу с обречённым видом, тяжело дыша. Андрей быстро скинул с плеч свой рюкзак, выдернул из боковой ремённой укладки рулон пенополиуретана, и, развернув его, молча подсунул под Диану. Я подтянулся к ним.