В. Бирюк - Расстрижонка

Как мило после таких описаний выглядят призывы «ревнителей русской старины» к возвращению «к корням нации»! Так и хочется спросить:

– А Вы сколько провисеть сможете? А «встрясок» сколько? Васю Лося переплюнуть не пробовали?

Или «патриоты» уверены, что уж они-то будут с другой стороны? Где — держат? «Держат» — концы верёвок, рукояти кнута, калёных клещей, горящих веников…

Я прежде особо об этих подробностях и разночтениях не задумывался, а Ноготок просто принял как ещё одну новизну в общем потоке моих советов в насущном деле прогрессизма палачизма. У меня-то в Пердуновке, а теперь ещё и на Стрелке, нормальная дыба построена. Крепкая, «Московская с расширениями». То-то эта установка так заинтересовала вдову Юрия Долгорукого, когда она у меня в Пердуновке гостила! Сразу полезла опробовать… Женщины… они такие любопытные! Я же просто не знал, что здесь такого нет!

Теперь-то понятно, почему про мои застенки люди только шёпотом рассказывают. А из учеников Ноготка, половина в первый же день — визгом визжит и по ночам писается. Он же каждого новенького — подвешивает. Чтобы тот сам прочувствовал и понимал. Ничего необратимого: нормальный человек без ожирения — может минут 5-10 провисеть. Но ощущения… запоминаются.

По счастью, мне не предложили «московские ворота» или «европейскую мебель», а просто, сорвав одежду и, малость, попинав, сунули в колоду. Две тесины с дырками. В выемки нижней вкладывают ноги, руки, голову. И сверху всё это накрывают второй.

Вы себе эту позу представляете? Когда все пять дырок — на одной линии. Как нужно раскорячиться, как зажимает в дырках косо вставленные лодыжки… Похоже на Менору. Только не семи-, а пяти-, не из золота, а из живого человека, не иудейский, а наш, исконно-посконный.

Тебя раскорячивают, зажимают и ты терпишь. Столь долго, сколь начальство пожелает. А за возражения — бьют по шапке. Ну, или по чему попало. Очень, знаете ли, исконно-посконно.

На торце — запорный клин вставили. Чтобы я не раздвинул эти здоровенные тесины. Щиколотки, кисти рук и шею замотали пеньковой верёвкой, чтобы назад не выскочили. Поза, я вам скажу… когда лобешник торчит на уровне пяток… что ж я раньше-то акробатикой с гимнастикой не занимался?!.. и голой задницей — на голую землю… причём это — единственная точка опоры… Да фиг с ней, с задницей! Но «божьим даром» по холодной земле… Самое ж чувствительное место! То-то павианы его и рвут у леопардов.

Тут что-то зашелестело у меня за спиной, свистнуло и…

– А-а-а!

Ё-ё-ё… х-х-х…

«и потом сзади палач начнёт бити по спине кнутом изредка… и как ударит по которому месту по спине, и на спине станет так, слово в слово, будто болшой ремень вырезан ножом мало не до костей».

Мать… Итить… И слезу вышибло…

У меня уже был здешний опыт. Но Савушка в Киеве вот так — не делал. Он много чего делал. Но — точнее, аккуратнее, палочкой тыкал. То, что я от его тычков волком выл и света белого не видел…. Причём — не фигурально.

А вот так…. Я уже видел такое. Ноготок у меня по этим делам — мастер. Но одно дело — смотреть со стороны… А когда так по твоей спине… и там сразу потекла кровь… А от неожиданности, от моего бессмысленного рывка из-под кнута, я чуть не порвал себе связки на руках и ногах. Кожу — точно. Чуть шею не свернул. Хорошо — смягчила пеньковая верёвка на шее.

Мда… нашёл чему порадоваться…

– Ну, рассказывай.

Из меня выбило дыхание. Вздохнуть я не мог, только судорожно заглатывал воздух. Откуда-то мгновенно взявшиеся сопли забили носоглотку. А из выпученных до предела от боли глаз — текли слёзы.

– Упорствуешь, значит? Запираешься? Добавь ему ещё разок.

Снова где-то сзади послышалось шелестение разворачивающегося кнута.

Ничто на Руси так не способствует развитию разговорного жанра, как свист приближающейся плети.

– Стойте!!! Не надо! Я всё скажу!

– Ну вот. А то время с тобой переводить. Сказывай.

Я не видел своих мучителей. Перед лицом, сантиметрах в двадцати, была полоска замусоренной земли. Если выкатить глаза на лоб, изо всех сил посмотреть вверх, то виден нижний венец деревянной стенки этого застенка, по которому ползал паучок. На стене, где-то в стороне, улавливаемые лишь краешком глаза, лениво двигались нечёткие тени каких-то людей. Ярыжки, каты, стражники… Эти забьют просто по инструкции. Велено бить «для разговора» пока не начнёт сказывать правду — будут.

Какую «правду» они от меня ждут?! Не попал с ответом в «окно ожидания» — получил по спине.