Гораций Голд - У финишной черты

— Простите, я спешу, — напомнил о себе клиент, и Гранди, извинившись за паузу, стремительно зашнуровал обувь именно так, как это делал всегда.

Он пытался не задерживаться на складе, чтобы скорее обслужить покупателей; и даже когда его просили достать сначала правый ботинок, тоже пытался это сделать. Но паника овладевала им всякий раз.

Он знал, что ничего не случится. Он знал это, он знал, он знал это!

Но никогда до сих пор Гранди не испытывал подобного страха, предчувствия, что произойдет катастрофа, если нарушить привычный порядок. Он ничего не стал рассказывать мистеру Кэхиллу, и перестал экспериментировать. И сразу ощутил невыразимую легкость. Так или иначе, это было гораздо безопаснее, чем добровольно нажать на спусковой механизм бомбы, которая могла уничтожить его самого, магазин, клиентов и мистера Кэхилла.

Мистер Кэхилл, однако, и сам не замечал мучительных попыток Гранди бороться с собой. Кэхилла гораздо больше беспокоило письмо от мистера Мансона, президента компании. Зная, что могут возникнуть проблемы с Гранди, управляющий пытался препятствовать возможной катастрофе.

— Знаете, — сказал как-то мистер Кэхилл немного небрежным тоном, сидя вместе с Гранди в подсобке магазина в послеобеденный час. — Больше половины людей в мире — женщины!

— Любой, кто ездит в метро, может сказать вам это, — ответил Гранди с присущей ему раздражительностью.

— Представьте, насколько это больше обуви, даже если каждой потребуется всего одна пара.

— И намного дольше по времени. Можно обслужить пятерых мужчин, прежде чем удастся что-то продать какой-нибудь дамочке.

— О, я бы не говорил так, — шутливо возразил мистер Кэхилл. — Это, конечно, займет немного больше времени. Но только подумайте, сколько дополнительных покупателей!

— Может, кому-то это интересно. Но не мне.

Мистер Кэхилл надеялся изменить отношение Гранди к этому вопросу, пытаясь хоть понемногу влиять на него во время каждого разговора. Но у него было слишком мало времени.

Когда в понедельник утром Гранди явился, как обычно, ровно на пять минут раньше и зашел на склад, чтобы оставить там свое пальто, мистер Кэхилл, напряженно затаив дыхание, ждал бури.

— Мистер Кэхилл?! — голос Гранди звучал с таким негодованием, какого мистеру Кэхиллу прежде не доводилось слышать. — Я могу спросить, что означает это… это святотатство?

Мистер Кэхилл глубоко вздохнул и, расправив спину, вошел в склад, посреди которого застыл Гранди, впившись взглядом в полки с узкими коробками.

— Что все это значит, мистер Кэхилл? — требовательно спросил Гранди. — Это ведь женская обувь, не так ли?

— Ну, да, — изобразил невинность управляющий. — Я думал, вы поняли из наших бесед, что…

— Так вот на что вы намекали! Превратить «Футфиттер» в проклятый женский магазин!

— Это была не моя идея, — ответил мистер Кэхилл. — Приказ из офиса.

— Хорошо. Им не заставить меня продавать женскую обувь. Я ухожу, мистер Кэхилл. Прямо сейчас. Я найду другой обувной магазин, а если и тот начнет торговать женской обувью, пойду снова искать работу, и где-нибудь найду.

Он уже был снаружи, и со злобой разглядывал рекламу в витрине, вставленную в выходные, — которую не заметил только потому, что оформление крайне редко менялось, — когда мистер Кэхилл догнал его и схватил за руку.

— Гранди, это несправедливо по отношению к «Футфиттер», — не сдерживая возмущения, отчитывал управляющий. — Вы не дали уведомления об уходе. Вы не можете бросить нас на произвол судьбы в такой день. Вы главный продавец, на кого еще мы можем полагаться, как не на вас?

— Ну… — нерешительно ответил Гранди, став похожим на одного из своих собственных бывших клиентов.

— Вы были верны «Футфиттеру» все эти годы. Я не могу поверить, что вы могли поступить так в самый решительный момент.

— Хорошо. — Гранди сдался. — Я выручу, но только потому, что не могу бросить клиентов мужчин.

Это была первая победа мистера Кэхилла, и он уже лучше знал, как действовать дальше.

Гранди вернулся на склад, чтобы переодеться, и что-то ворчал в адрес маленьких коробочек. В зале он встал в задних рядах, с неприязнью глядя, как в открывшийся магазин вливается толпа женщин, желающих купить что-нибудь и получить в подарок чулки или кошелек, обещанные владельцами магазина.

Естественно, он не предпринял бы никаких попыток помочь им, даже за отдельную плату. Мистер Кэхилл подозревал, что Гранди сдвинется с места, только если в зал войдет клиент мужского пола, а такой смелый едва ли найдется сейчас, пока магазин оккупирован женщинами, на все голоса требующими, чтобы их обслужили.