Дмитрий Баюшев - Планзейгер. Хроника Знаменска [СИ]

По щеке её поползла слеза.

— Эй — эй, — насторожился он. — Ты это брось. Ты на жалость не бери. Я про себя всё знаю, мне древний человек рассказал. И про порошок, и про прошлое, и про Серафимов, так что не надо мне тут.

— Ладно, — сказала она, вытирая слезинку. — Что за древний человек?

— Должен же кто-то знать, — пробормотал он. — Дело было так…

Иеремия работал тогда на заводе, и ни о какой трансформации речи не было, потому что он был на хорошем счету. Память о прошлом напрочь отшибло, а настоящее начиналось с того, что он работал на подземном заводе и был далеко не последним. Довольно скоро от конвейера его перевели в бригадиры, потом сделали начальником участка.

Однажды он проснулся с новым знанием — бродильное дело, так это называлось. Откуда берётся новое знание, никто не знал, но это был знак, что ты чувак не простой, начальство приметило твои старания и собирается тебя повысить. Насчёт своего повышения, то есть куда, он тоже знал — во вновь открытую Галерею.

Но эта ночь была не так проста, также ему приснился древний человек, который объяснил, как его, древнего, найти. Это важно.

Сны для гомункулусов (будем их называть так) имели значимое значение, поскольку посылались крайне редко, и любое пожелание, идущее оттуда, воспринималось, как приказ. То есть, под козырёк. Но дело осложнялось тем, что древнего человека можно было найти, лишь перейдя жёлтую черту, а это категорически запрещалось, ибо за чертой действовало убийственное излучение.

Тем не менее, приказ есть приказ. На обеде Иеремия оправился не в столовую, а открыл дежурным ключом заднюю дверь и, пройдя мимо длинной череды специальных контейнеров, остановился перед этой магической чертой. Вот тут-то ретивое заколотилось, однако сразу возник извечный вопрос: если так страшна территория за чертой, то что мешает поставить здесь глухую стену? Нет, следи, чтобы никто не пересёк.

Вокруг никого не было, никто за ним не следил, боялись, наверное, лишний раз подходить к опасному месту.

Иеремия закрыл глаза и сделал шаг. И ничего не почувствовал, хотя грозный рубеж остался позади. Он побежал в темноту на слабый мерцающий огонёк, который возник сам по себе. Об этом огоньке предупреждал древний человек, значит сон был истинный. Пол был чистый, ровный, и Иеремия прибавил ходу, не хватало ещё опоздать с обеда.

Огонёк освещал закрытую дверь, не совсем обычную, деревянную или стальную, как всё было на заводе, а мягкую на ощупь, теплую, легко покалывающую пальцы, точно сквозь неё был пропущен слабый ток.

За дверью находилось большое и высокое хорошо освещённое помещение, уставленное непонятного назначения оборудованием весьма странного вида. Через секунду Иеремия понял, в чем странность: помещение предназначалось для великанов ростом под двадцать метров. Вот для них тут было самое то, всё по размерчику.

— Иеремия? — глухим низким голосом спросил кто-то пока невидимый. Непонятно было, откуда говорят.

Иеремия завертел головой и увидел, что из-за огромного черного пластикового шкафа выходит некто с вросшей в плечи головой, широченными плечами, одетый в полосатую разноцветную накидку, из-под которой торчат обросшие черными волосами босые смуглые ноги. В помещении было тепло, даже жарко, и чисто, поэтому можно было и босиком.

Через мгновение Иеремия увидел, что загорелое лицо незнакомца сплошь заросло бородой, доходящей до глаз, и что борода эта так широка, что напрочь скрывает шею.

— Почему не отвечаешь? — сказал человек. — Вижу, что Иеремия, но надо же отвечать, а то будто не я, а ты древний невоспитанный человек.

— Да, да, извините, — ответил Иеремия. — Он самый и есть. В смысле Иеремия.

— За воспитание двойка, — сказал человек, подходя и ощупывая его взглядом живых черных глаз. — Сразу к делу, потому как времени в обрез. Всё, что ты видишь, — широко повёл рукой, — осталось от Серафимов. Я называю это лабораторией, именно отсюда создавался Портал, Стеклянное море и прочее, что вошло в состав Объекта. Всё стандартно, всё отработано, но в один прекрасный миг происходит невероятное. Сбой ускорителя под Женевой вызывает сбой в ноосфере планеты, Объект выпадает в осадок в вашем измерении и обретает вещественность. Ты, Иеремия, и тебе подобные также обретаете вещественность, но поскольку до статуса существ доведены не были, то так и остаётесь лишёнными души полуфабрикатами, недосуществами. Скажите спасибо ученым из ЦЕРНа.