Катя Саргаева - Полет на Плутон

— Я иногда ненавижу его, — говорила Ира со злостью, — он и так всю жизнь за ней следил, знал как она выглядит, чем живет, увлекается, знал о ее болезни. Он все о ней знал, а я нет. А теперь он летит к ней, а я остаюсь тут! Так бесит это, ты себе даже не представляешь!

— Зато она теперь все о вас знает, и через восемь лет, а может быть даже и через пять вы с ней встретитесь.

— Он мне то же самое говорит, только от этого легче не становится. Вчера даже притащил бутылку моего любимого вина, наверное посылкой заказывал, может придешь вечером, разопьем?

— Почему бы и нет, Дима все равно будет на дежурстве.

— Ааа, он же теперь крутой.

За последние три месяца в Диминой «карьере» произошли изменения. Так как он был заключенным доступ у него был ограниченный, он занимался всякой «черной» работой, сварить, прикрутить, отрезать, собрать. Раньше ни в каких испытаниях он не участвовал, так как тогда у него появился бы доступ к компьютеру и некоторым веществам, из которых можно было собрать бомбу и оружие. У него появился новый начальник, который видел Димины способности, и доверял ему все больше и больше. Он и настоял на том, чтобы Диме дали доступ к испытаниям новых машин. Более расширенный доступ для заключенных мог одобрить только Миша. Испытания велись в течение суток, и нужно было постоянно находиться в боксе и фиксировать показатели, дежурства были два раза в неделю. Мы оба радовались этому, не подозревая подвоха.

Сегодня утром Борский улетел в Красноярск на знакомство с дочерью, там он должен был пробыть три дня, потом заехать в «Енисей», Глебу нужна была помощь. Теперь он был начальником тюрьмы, и ему впервые должны были привезти нового заключенного.

У Димы сегодня было дежурство, и на обеде в столовой он рассказывал мне о каком-то новом чудо-изобретении, которое он сейчас тестировал. Я же сегодня занималась отчетом. Каждый месяц все сотрудники и заключенные, все кто находился на станции проходили обследование и исследование крови в моем волшебном кресле. Так отслеживалось воздействие на наши организмы всей той химии, что мы потребляли из генномодифицированной еды, воды, ношения одежды, и даже излучения термоблоков и люминер. Раз в месяц я сдавала отчеты обследований в научную лабораторию, и сегодня почти весь день составляла этот отчет. Я видела, что у некоторых уже были изменения, они были незначительными, но показатели росли и не уменьшались.

Был пятый час вечера, когда я услышала стук в дверь. Я оторвала глаза от компьютера и увидела стоящего в двери Мишу. Обычно он не стучал, а подкрадывался сзади и хватал меня за талию. Я не видела его ровно три месяца.

— Я могу войти? — спросил он с улыбкой.

— Конечно, — растерянно ответила я.

У меня внутри все сжалось в огромный ледяной комок, я чувствовала от Миши триумф, сейчас он был очень уверен в себе, при этом вел себя флегматично и расслабленно. Он медленно прошел от двери медблока к моему столу и сел на стул напротив меня.

— Как дела? — все так же дружелюбно спросил он.

— Все хорошо.

— Я рад.

Он молча смотрел на меня и улыбался, и я не выдержала.

— Вы что-то хотели?

— Да хочу, и не что-то, а очень много. Сегодня в десять часов вечера ты придешь ко мне в комнату, и я наконец-то сниму с тебя не только этот халат, а и все остальное. Если ты не придешь, то я подставлю Гулливера, сегодня он один в секции с боксами для тестировок, и как раз сегодня в эту секцию привезли заряды для новых торпед. Вот так совпадение! Там столько взрывчатки, что всю станцию можно на воздух поднять, и ко всему этому он имеет прямой доступ. Так что ты приходишь ко мне по доброй воле, или я сделаю так, что уже завтра Гулливер вернется в тюрьму, а ты останешься здесь.

Миша все так же дружелюбно улыбался, встал со стула и молча направился к двери.

— Да, и надень что-нибудь красивое, — добавил он, и закрыл за собой дверь.

Минут через пять Ира вошла в медблок. Я сидела, застыв в одной позе, и из моих глаз ручьем лились слезы.

— Я видела, как этот урод выходил из медблока, что ему надо?

Я не реагировала, и Ира поняла, что я впала в ступор, и начала растирать мне плечи.

— Что он тебе такого сказал, что ты вырубилась? — спросила она, когда я пришла в себя.

Я ей все рассказала, и Ира в шоке уселась рядом со мной. Мы обе понимали, что он выбрал идеальный момент, он долго его ждал, Борский уехал, так что единственный человек, который может нарушить его планы сейчас ему не помеха.

— И что ты будешь делать? — спросила Ира.