Роберт Янг - Дитя Марса

Прихватив по «лодочке», они вернулись в магазин. Из соседней телефонной будки Дэвид вызвал такси и отправился за грузовиком. Внезапно мир снова заиграл яркими красками. Мелодии рождественских гимнов ласкали слух, переливы гирлянд наполняли душу радостью. Варавва сгинул с улиц. Люди торопились домой к пылающим каминам и семьям. Теперь Дэвид может ехать к себе с чистой совестью. Ему есть чем наполнить рождественский чулок.

Как прекрасны ноги твои в сандалиях!

Едва грузовик подкатил к задней двери маленького домика, как на пороге возникла встревоженная Барбара.

— Дэвид, где ты пропадал? Уже почти полночь!

Он выбрался из кабины и шагнул к кузову.

— Барбара, ты не поверишь! Нам сказочно, просто сказочно повезло! Взгляни!

Обхватив себя руками, чтобы хоть немного защититься от холода, девушка сбежала по ступенькам. Дэвид снял брезент, скрывавший вожделенную покупку, и повторил:

— Взгляни!

Снегопад прекратился, небо усыпали звезды, в их свете «лодочки» чудились Дэвиду хрустальными туфельками Золушки. Однако Барбара не разделяла его восторгов. Скользнув по туфлям глазами, она обрушилась на Дэвида.

— Идиот! Мы из кожи вон лезем, чтобы сохранить тайну. Закупаем провизию в разных городах, прикидываемся парой чокнутых писателей, отваживаем любопытных. А ты берешь и выкидываешь такой фортель! Может, сразу повесим на дверь табличку «Великан» и стрелочку! Нас же растерзают местные и репортеры. Да как тебе в голову пришло сотворить такое?

Уязвленный Дэвид принялся оправдываться.

— Я купил их в городе, у богом забытого сапожника. Никто не узнает.

— Это ты так думаешь, что никто не узнает, но не можешь знать наверняка. В нашем положении нельзя рисковать. Кругом люди, и если кто-то пронюхает… Барбара вдруг осеклась, пораженная переменами в собеседнике. Пять минут назад он стоял, горделиво расправив плечи, а теперь ссутулился, уставившись в пол.

— Бедный Дэвид, — ласково произнесла она. — Туфли действительно прелесть. Надо занести их в дом и упаковать.

Дэвид мгновенно воспрянул духом, в глазах появился блеск.

— У нас есть большая коробка? Оберточной бумаги хватит?

— Я приберегла коробку от новой швейной машинки. Должна подойти. Не переживай, как-нибудь справимся.

Из кузова «лодочки» перекочевали на кухню, а оттуда в гостиную, заваленную рулонами ситца, перкалевой ткани и джерси. Дэвид расчистил свободное место, и они принялись за работу. Коробка от швейной машинки не подвела, но на упаковку пришлось извести всю оберточную бумагу.

— Проклятье! — чертыхнулась Барбара. — Теперь мне не во что завернуть твой подарок.

— А мне твой.

Барбара взглянула на него поверх пестрых узоров из рождественских колокольчиков и остролиста.

— Просто положим их под елку, пока никто не видит. Ладно, иди ужинать, еда греется на плите.

Дэвид устроился за кухонным столом, Барбара села напротив, прихлебывая кофе. Ужин был выше всяких похвал. Как всегда. За что бы ни бралась Барбара, все ей удавалось с блеском. Покончив с едой, Дэвид отодвинул стул и поднялся.

— Давай помогу убрать посуду, а после вместе отнесем подарок в большой дом.

Барбара, до сих пор не сводившая с него глаз, вдруг потупилась.

— За посуду не переживай, справлюсь. Лучше иди один, я присоединюсь чуть позже.

— Хорошо, только подгоню грузовик.

Дэвид сунул коробку в кузов, вскочил за руль и запетлял по извилистому спуску к большому дому. Раньше они с Хелен жили там вдвоем, пока не стало слишком тесно. Ставни были закрыты, но не прилегали вплотную, и сквозь щели в ночную мглу пробивался теплый свет. У галереи Дэвид развернул грузовик и сдал назад — так откидной борт оказался вровень с крыльцом. С коробкой на плече он направился к парадной двери. При виде Хелен его охватила гордость. Исполинская красота захлестнула прямо с порога. Дэвид пересек огромную гостиную и положил коробку под нарядно украшенной сосной. На Хелен было белое платье — Барбара сшила его из списанного парашюта, купленного Дэвидом. Ткань мягкими складками ниспадала на бедра, тонкой пелериной окутывала величественно вздымающуюся грудь, снежным хороводом обвивала изящно вылепленные колонны ног. Лицо Хелен лучилось от удивления и восторга.

— Счастливого Рождества, любимая. С годовщиной тебя, — поздравил Дэвид.

Сгорая от нетерпения, она склонилась над коробкой. Гигантские девичьи пальцы разорвали обертку. Увидев туфли, Хелен горько заплакала.