Ноэми Норд - Мафия «Фикс». Мишень. Пластироны

Маленькое личико было подключено к шлангам.

Вентиль – рядом.

Вася повернул рычажок на шланге. Младенец посинел, задергался. Последняя судорога всколыхнула маленькое тело, и мутант со скрюченными ножками затих.

У Васи возобновились приступы гемофобии.

Его перевели во взрослое отделение.

Скальпель дрогнул. Перед хирургом лежала женщина редкой красоты. И почти не дышала. Вася должен был изъять из этого тела селезенку. Но медлил.

Почему эта женщина оказалась в отделе трансплантаций?

Кто дал разрешение на изъятии селезенки?

Не может быть, чтобы такая женщина была одинока!

Между тем, губы красавицы порозовели, ресницы дрогнули.

В экспериментаторе пробудился врач:

– Долой диссертацию! К черту премию! Рискну!

Дни и ночи он корпел над пробирками, сам дежурил возле незнакомки. Наконец она открыла глаза:

– Безумно хочу землянику!

Землянику?

Вася не знал, что это такое. Где взять? Найти землянику значило найти прошлое этой странной девушки.

И Вася снова рискнул.

Притов долго перечитывал его заявление о приобретении земляники для нужд лаборатории…

Курил… Перечитывал… Что-то заподозрил:

– Зачем?

Вася едва не закашлялся дымом его трубки.

– Дело в том, что в одном из мутантов удалось пробудить глубоконейронные воспоминания. И самое четкое из них – образ земляники. Нужен эксперимент для стимуляции пробуждения ассоциативных глубоконейронных эпизодов. Если б только удалось где-то раздобыть этой самой земляники!

Притов задумался. Вася был самым перспективным учеником, даже «любимчиком», как его называли завистники, но к его словам стоило прислушаться.

– Алло? Мне бы, Уисса… Джон, тут такое дело… – академик Притов позвонил главному заказчику.

Так Вася получил кило земляники. Кроме того, он уловил роковую связь между своей пациенткой, Уиссом, Притовым и самим собой.

На всякий случай экспериментатор поменял барокамеру незнакомки с камерой поврежденного ица. И когда того отправили на запчасти, жизнь Молли – Миледи оказалась вне досягаемости всесильного босса.

После полной реабилитации пациентки Вася отправил ее далеко в горы к знаменитому гуру.

– Уезжай. Только Синк тебе сможет помочь.

Прекрасные глаза Тет – первопричина больших неприятностей. Подруги ее избегали, старухи крестились на юбки.

Соседки устраивали облысевшим супругам бойкоты и скандалы. И только старые девы были на ее стороне. Они презирали дородных жен, их зачиханных мужей и фраеров с развитой мускулатурой.

Старые девы ценили свой статус. Не каждой дано проявить характер, чтобы навсегда отбить наскоки зловредных самцов. Не каждая способна оградить быт от необходимости застирывать вонючие носки.

Тина Бизина была именно такой принципиальной старой девой. Она сохранила себя, свою фигуру и свои руки. Ей было далеко за сорок, и гордая звезда одиночества прочно вцепилась в небо над ее головой.

А когда-то Бизиной замуж хотелось.

Избранником ее сердца был Пал Куляк.

В ангельских снах он являлся не только крупногабаритным самцом, но и непревзойденным талантом. Сколько слез Тина пролила на мощные строчки суровых деревенских романов. В героинях она узнавала свою принципиальность и верность долгу и даже чистоту души.

Пал Куляк был для Бизиной и богом, и пронзающим недугом.

Но поздний аборт стал для нее роковым.

– Это очень опасно! В таком возрасте! Вы должны родить! Все мужчины сначала против, но как только увидят родные глазки и розовую попку, уговаривать не приходится! И твой женится! Непременно женится! – уверяла Тину бывалая врачиха.

Но Пал Куляк вдруг резко переменился к сорокалетней редактрисе. Да и сама она подурнела от многих слез. Голубенькие глазки утонули среди мутных ворсинок, нежно-поросячьи оттенки заалели прыщами.

– Беременность? Только не это!

– Но ты же разведен!

– Да, но связь вне брака – большой компромат. Скандал. Ты же знаешь, я выдвинут.

Она стойко выстояла очередь в операционную.

За неплотно прикрытой дверью, взвизгивала какая-то несчастная:

– Ой, мамочка-а-а!

– Это восьмиклассница… Парилась, вот зародыш и приварился, – сообщила Тине соседка по очереди.

Тину мелко затрясло. Она тоже парилась и пила йод с цитрамоном.

– Уже второй день скоблят. Вакуумом бесполезно.

– Почему не обезболивают?

– Как же не наказать? Пусть помучается, чтобы снова не залетела. Ей же на уроки нужно, физику-математику учить.