Олег Котенко - Божественная игра

— Пат, — позвал я.

Он оторвался от своей работы, подплыл ко мне и расстегнул ремни. Я снова мог почувствовать чарующую легкость в теле.

— Это он, да? — я указал на иллюминатор. Пат кивнул.

— Тогда почему мы медлим?

— Интересно ты рассуждаешь. Кто-то спит сутками, а кто-то в это время работает, дежурит и вообще. Ты спал два дня и две ночи по земному времени. Мы тоже хотим немного отдохнуть. Ничего, Брюс проснется и тогда сядем.

Я еще раз взглянул на Фауста. Почему Пат не говорил о цели?.. Зачем мы пришли сюда, в кусочек Вселенной, безнадежно отдаленный от родной Земли? Зачем нам такая честь?

— Пат.

— Да?

— Что в твоей «синей папке»? Это ведь не прогулка на ночь, да?

— Конечно. Образцы почвы, горных пород, местной флоры и фауны. Ведь это возможность, понимаешь? Здесь есть растения, но есть ли животные — неизвестно.

— И для этого нужен крейсер? Военное судно?

— Д-да… — Пат смешался. — Знаешь, если уж тут найдутся звери, то почему бы… в общем, если мы встретим «собратьев по разуму», то они ведь могут повести себя агрессивно, да? Ну, вот.

— Агрессивно? Короче, если мы встретим сопротивление — жечь все?

— Ну зачем же так радикально. Нет, но мы имеем право защищаться. Впрочем, ты, наверное, прав, пора уже завязывать с нашим путешествием.

Примерно полчаса ушло на приготовления. Потом «Барс» двинулся по заново рассчитанному курсу — спиралью, постепенно приближаясь к планете. Это давало больше времени для расчетов траектории движения крейсера в атмосфере. Скоро, скоро мы сядем… И тут меня словно водой обдало. А как мы взлетим? Ведь крейсер предназначен только для посадки, для взлета нужен носитель. Пат быстро что-то писал на листе бумаги, иногда поглядывая на монитор, где медленно ползла полоска процентов. Фауст сначала вертелся в иллюминаторах, а потом вырос настолько, что занял практически все поле зрения. Сплошная серая масса с красными и черными пятнышками. Что же делать? Я чувствовал подвох, что-то в этом всем было не так. Поведение Пата вполне естественное, но вот…

В кармане я нащупал твердую рукоятку десинтора. Действует быстро и эффективно, почти без видимых и слышимых проявлений. Секунда… еще одна… и все. Я уверен, что сработаю быстро, что смогу вернуть «Барс» на Землю. «Ты, Майк, не знаешь, как живут люди в госпиталях… для душевнобольных». Брюс. Только это остановило мою, уже устремившуюся к карману, руку. Остановило на несколько секунд, которых хватило полоске на экране монитора, чтобы доползти до финиша. И рукоятка десинтора легла в мою ладонь. Оружие уставилось стволом в спину Пата. Палец дрожал на кнопке. Я боялся, что десинтор может выскользнуть из ладони. Но нет, я сжимал его так, будто от карманного оружия зависит участь целого мира. Может, убить их обоих? Черт, к чему все это! Святые небеса, как я могу?.. Убить человека, даже двоих из-за малейшего подозрения. Я быстро спрятал десинтор обратно в карман. И успел — Пат повернулся, завершив работу с компьютером. Посмотрел на меня удивленно: наверное, мое лицо было покрыто потом; я чувствовал, как он струится по лбу, почти затекая в глаза.

— Нормально, нормально, — заверил я его. — Это с непривычки, все будет в порядке.

«Барс» ввинтился в атмосферу Фауста. Почти такая же плотная, как и земная, она добела раскалила корпус крейсера. В рубке стало жарко, чуть слышно потрескивали заслонки на иллюминаторах. Если к ним сейчас прикоснуться голой рукой, кожа задымится и вся останется на металле. Траектория рассчитана со всеми подробностями, учтены погодные условия, карты поверхности. Все должно пройти нормально…

Так, скорость падает. Наверное, включились тормозные двигатели. И дополнительные: «Барс» лавирует, выбирая наиболее пригодное для посадки место. Человек не сможет управлять такой махиной при всем желании. Тряхнуло. Вылезли шасси. Тряхнуло еще раз, уже сильнее. Все, «Барс» коснулся поверхности и теперь мчит по сравнительно ровному участку. Страшно подумать, что будет, если мы врежемся во что-нибудь! Все судно, весь огромный крейсер сплющит в одну лепешку, исходящую дымом и горящим пластиком. Наверное, сзади раскрылись тормозные парашюты. Когда «Барс» остановился, в рубке повисла мертвая тишина. Я понял, как привык к постоянному шуму техники, к щелканью заслонок, к говору Пата и Брюса. И теперь все это исчезло в одночасье.

Пат облегченно вздохнул: — Сели, слава богу. Теперь наденьте-ка маски. На всякий случай.

Я натянул на голову подобие противогаза, клапаны, через которые дыхательная смесь поступала в рубку, были перекрыты. Пат сам встал у люка и взялся за ворот. Щелкнули замки, которые управлялись электронно. Открыто. Теперь только повернуть… И он повернул. Раз, второй, третий. Зашипел воздух в открывшейся щели. Внутрь ворвался поток чужого воздуха, другого, холодного. Да, там, снаружи, было чертовски холодно. Пришлось надеть теплые вещи поверх комбинезонов. Пат набрался смелости открыть люк, но первым на поверхность Фауста ступил я. Почва была твердой, присыпанной серой пылью. Это зола. Вот почему он из космоса кажется серым — вся планета усыпана золой. Катастрофа. Вот, что такое катастрофа планетарного масштаба. Я даже представить себе не мог такой пожар. Ну, теперь еще один ответственный шаг. Вдохнув как можно глубже, я рванул маску и отбросил ее подальше, чтобы не было соблазна одеть обратно.