Борис Лапин: Дайна

— Послушай, Антл, — сказала Дайна, все еще стоя в светлом квадрате окна. — Ты говорил о тех, кто создает оружие защиты. Они тоже сидят в подземельях или… Или, может быть, скрываются на разных островах под предлогом отдыха в семье дочери?

Антл рассмеялся.

— Ты умница, доченька. И это только сейчас пришло тебе в голову?

Дайна отвернулась.

— Но ты не ответил на главное, Антл, — настаивал Орлэ. — Люди умирают от «серой болезни». Им не нужны секреты. Им нужна жизнь. А из-за того, что где-то на другом острове спрятался другой такой же мудрец, дрожащий над тайной лечения другой болезни, должен умереть наш «туземец», наш старик Маумяки… Он умрет, и в его смерти будете виновны вы. Ты тоже, Антл! Да, и ты тоже!

Антл вскочил и, разгневанный, встал против Орлэ, грудь в грудь.

— Не будь мальчиком, Орлэ! — сказал Антл очень тихо. Да, «туземец» умрет. Я знал это еще вчера, когда он упал и вцепился ногтями в пол. Больше того, умрет и Анд. Это неизбежно.

Жуткий хохот мучеников ада раздался в полутемной комнате. Дайна торопливо выключила магнитофон и медленно опустилась на стул. Двое мужчин, все еще стоявшие лицом к лицу, услышали задушенное рыдание Дайны.

— Ты рассуждаешь, как ребенок, Орлэ. Неужели ты думаешь, что странные эпидемии насморка, потрясшие планету двадцать лет назад, в разгар дипломатических битв, были стихийным бедствием? Да, может быть, Маумяки отравился рыбой. Но ведь может быть — противник испытывает оружие. А вдруг это даже и не испытание, не подготовка к войне? Вдруг — война? Незаметная и оттого самая ужасная?..

— Бактериологическая? Или радиационная? — Теперь Орлэ смотрел на Антла с надеждой, как больной на врача.

— Я не жрец. Но это не обычная болезнь. Скорее уж что-то связанное с радиацией.

Орлэ схватил Антла за руку.

— Но ведь радиация… Это могло быть и от рыбы. Испытания атомных торпед… Радиоактивные отходы, сброшенные в океан…

— Не исключено, — сказал Антл и сел.

Дайна быстро вышла из комнаты. Орлэ долго разглядывал закрывшуюся за ней дверь, потом зажег лампу. Антл набивал трубку. Он наволновался — руки плохо слушались его.

— Скажи, Орлэ, — ты астроном, а я всегда считал астрономию наукой наук, — скажи, может быть, ты слышал: не предполагается ли в ближайшее время полет с высадкой на Эдр?

— Меня извещают о необходимости подготовиться к новым видам наблюдений. Но планы полетов, ты знаешь, мне не сообщают.

— Но твое мнение? Я знаю, оно у тебя есть.

Орлэ помолчал, прежде чем сказать:

— Да, судя по новой программе наблюдений, такой полет готовится. Но к чему ты это спрашиваешь?

— Скажи еще, Орлэ, правда ли, что облеты Эдра ничего особенно интересного не дали?

— Да, это правда. О возможности жизни на Эдре мы знаем не больше, чем во времена шумихи вокруг эдрианских «городов». Все остается по-прежнему: тысячи гипотез, тысячи легенд, целый обвал фантастических романов из серии «Загадки соседней планеты» — и слишком мало фактов. Конечно, двух облетов недостаточно, чтобы решить такую сложную и запутанную проблему.

— И больше не было никаких сведений? Непубликовавшихся?

— Нет. Но я не понимаю, Антл…

— Слава богу, что ты не понимаешь этого, Орлэ. Счастлив непонимающий!

Дайна вошла слишком торопливо, она была бледна и встревожена, и оба — Орлэ и Антл — повернулись, к ней.

— Я проверила радиацию. Она не повысилась нисколько.

— Ну, что я говорил! — воскликнул Орлэ. — Это обычное отравление. Виновата рыба…

— А рыба? — не то спросил, не то подсказал Антл.

— Я проверила и рыбу, рыбий хребет. В пределах нормы.

— Значит, радиации тут ни при чем, — отрубил Орлэ.

Дайна взяла руку мужа и прижалась к ней щекой.

— Да, радиация не виновата. Но мне страшно, Орлэ!

— Страшно!? — испугался Орлэ.

— Страшно? — переспросил Антл.

С этого слова началось у Маумяки. С этого слова началось и у Анда. Видя, как испугался Орлэ, Дайна натянуто улыбнулась.

— Что ты! Мне страшно совсем не так. Мне страшно того, о чем говорил Антл. Неужели на этой маленькой планете не будет счастья?

— Что такое счастье? — сказал Антл, ласково глядя на Дайну. — Счастье, доченька, — это всего лишь состояние после несчастья и — перед несчастьем. Так же как мир — всего лишь отсутствие войны…

— Это не очень-то утешительно, — заметил Орлэ.

— Я не собираюсь никого утешать.

…Вечером Орлэ зашел в радиобудку. Был час связи, с большой земли могли вызвать. Орлэ сел к приемнику. Его встревожило отсутствие обычных шумов эфира. Он покрутил рукоятки настройки — тишина. И только теперь увидел на столе рядом с пультом длинный рядок разобранных деталей, паяльник, отвертки. Значит, перед отъездом Анд начал ремонт. Значит, теперь еще и это — потеря связи с берегом! Орлэ немного разбирался в радиотехнике, но, оглядев детали, понял, что с ремонтом ему не справиться.