Юлия Латынина - Клеарх и Гераклея

В полдень Клеарх и Митрадат прибыли во дворец и вошли в удивительный зал, подобный лесу, где поверх каменных колонн-деревьев бродят крылатые быки.

Они поклонились царю и царскому огню; Клеарх хотел было говорить; тут Митрадат глянул влево и заметил за спиной Оронта арамея Масхея, а над головой Масхея — Фарну; он дернул Клеарха за длинный рукав и упал наземь, словно мертвый, и Клеарх за ним.

— Где деньги из Вавилона? — закричал царь.

Митрадат молчал и лежал, как мертвый.

— Вы как грязные бараны, — закричал царь, — вы пасетесь на лугу и нагуливаете жир, не замечая, что это верный путь к погибели!

Митрадат молчал и лежал, как мертвый.

Туг царь сделал знак, и Масхей выступил вперед и стал говорить. Так как Масхей много лет, в сущности, вел дела Вавилонии, то и документы, собранные им, были убийственны. По ним выходило, что большая часть средств, отпускаемых на строительство каналов, разворовывалась. Мало того, выходило также, что каналы намеренно строятся в местах, не подходящих для орошения, но подходящих для ежегодного возобновления строительства. Но и этого мало: выходило, что недавние наводнения как раз и имели своей причиной строительство дамбы в полпарасанга, о которой хлопотал наместник! И немудрено, потому что она как раз и задумывалась с тем, чтобы затопить личные канавки и подчинить самостоятельных владельцев воды Багасару и Эгиби.

— Есть два способа орошения, — сказал Масхей, — можно, чтобы человек с соседями строил канал по собственному плану; можно, чтобы государство возводило огромную дамбу. И второе даже при отсутствии злого умысла гораздо убыточней, ибо порождает множество чиновников.

— Что же ты предлагаешь делать? — спросил царь.

— Ничего! Люди сами знают, как вести каналы, что сажать в поле! Не пройдет и трех лет, и число дармоедов в Вавилонии уменьшится втрое, а доходы возрастут вчетверо! Надо лишь вернуть землю мелким владельцам и вымерять ее, потому что сейчас в Вавилоне так: бедняк продал поле, а налог на нем остался; богач поле купил, а налога не платит.

Надо сказать, что Масхей говорил долго и, когда замолк, умные успели соскучиться, а царь — успокоиться. Митрадат с Клеархом потихоньку встали; царь спросил Митрадата:

— Что ты на это скажешь?

Митрадат покосился на палочку с эллинской речью и ответил:

— Живи вечно, царь! Я скажу, что в Междуречье вода не проливается на поля, пока не наполнит каналы. И если ты пошлешь туда Масхея мерить поля владельцам и упорядочивать налоги, то от этого выйдет много хорошего для Масхея, а поля пересохнут вовсе.

Царь расхохотался, а Масхей закричал:

— Что ты лжешь, грязная собака?

Царь поразился: как смеет арамейский раб обвинять перед ним перса во лжи!

— Замолчи! — приказал царь.

— Нет не замолчу! — сказал Масхей. — Говорят, что царь — отец народа. Разве богатеет такая семья, в которой отец пробавляется тем, что отнимает имущество у сына?

— Замолчи! — сказал царь.

— Нет, не замолчу, — ответил Масхей, — ведь долг подданных говорить о беззакониях и увещевать царя, творящего зло, а долг царя следовать увещеваниям и прислушиваться к советам.

— Замолчи, — в третий раз повторил царь.

— Не могу я молчать, — сказал Масхей, — потому что, если я замолчу, кто будет говорить за меня?

Артхакшатру охватило бешенство: что себе позволяет этот раб и урод?

— Если ты не слышишь царского приказа, зачем тебе уши? — закричал он.

Тут же прибежали с кожаным ковриком; Масхей визжал, как свинья, когда ему резали уши; Клеарх подошел так близко, что несколько капель крови попало ему за ворот; Клеарх засмеялся и сказал:

— Говорят, его хозяин не любит эллинов! А он горюет, что один подданный царя богаче десятка афинских архонтов.

Многие потом говорили, что если бы Оронт вступился за своего писца, то Масхеевы уши остались бы при Масхее. Но соглашались, что Масхей был сам виноват: нечего такой рыбьей харе обвинять двух таких красавцев.

На следующий день царь охотился со своими любимцами; в глубине души он ужасался, что едва не послушался совета Масхея.

— Я обидел вас ненужным подозрением, — сказал царь, — и как мне заслужить ваше прощение?

Митрадат улыбнулся.

— Прощение неполно без подарка.

Артхакшатра. Проси у меня что хочешь.

Митрадат. Я прошу у тебя Масхея.

Артхакшатра. И Масхея, и дом его, и сад, бери его и делай с ним что хочешь, я слышать не желаю об этом человеке.