Джеймс Ганн - Слушающие

- Робби!

В маленьком зале ожидания аэропорта на окраине Аресибо Мария старалась не рассмеяться при виде птицы-гиганта, стоящей перед нею на длинных ногах.

- Тихо, тихо, Бобби, - успокаивала она плачущего ребенка. - Он не сделает тебе ничего плохого. Привезти такое чудище маленькому ребенку! - Женщина укоризненно посмотрела наМакдональда.

Митчелл подумал, что никогда и нигде не видел такой красивой женщины. Интересно, как она выглядела в двадцать... или даже в тридцать лет? Да, у Макдональда были две важные причины торчать в Аресибо - жена и работа.

- Ну и тупица же я, - сказал Макдональд, словно его только что осенило. - Выходит, я не понимаю своих же домашних.

- Зато, - заметил Томас, - вы отлично понимаете и находите общий язык с любым другим.

- Бросьте! - махнул рукой Макдональд. - А Иеремия?

- По крайней мере вы заставили его слушать, - продолжал Томас, - и пообещать, что он приедет.

Мария широко улыбнулась.

- Правда, Робби? Ты сумел переубедить его?

- Это еще не известно, - сказал Макдональд. - Ну, иди сюда.

Он вытянул руку к плачущему малышу. Тот доверчиво позволил себя взять, стараясь при этом не смотреть на страшную птицу. Почти сразу же он перестал рыдать, еще немного повсхлипывал и совсем успокоился.

- Ну-ну, Бобби, - сказал Макдональд, - ты же знаешь, папа не принес бы тебе ничего гадкого, хотя сначала, конечно, ты мог испугаться. Ну, ладно, пошли с нами, - обратился он к страусу, смотревшему черными непроницаемыми глазами из пластиковых глазниц, - мы еще дорастем до тебя.

Сунув птицу под мышку, он двинулся к выходу, но вдруг остановился.

- Что у меня с головой? - спросил он Марию. - Я ведь с гостями; Джорджа ты знаешь, а симпатичный джентльмен - это Билл Митчелл, влюбленный, которому не благоприятствуют звезды.

- Привет, Джордж, - Мария подставила ему щеку для поцелуя. - Привет, Билл, - она протянула руку. - Надеюсь, звезды станут к вам благосклонны, как и ко мне.

- Не так уж все и плохо, - сказал Митчелл, стараясь, чтобы это прозвучало беззаботно. - Знаете, как это бывает: упрямый отец, девушка поставлена перед выбором - он или я... В конце концов все устроится.

- Знаю, - сказала Мария, на мгновение вдохнув в Митчелла свою уверенность. - Идемте, я приготовлю хороший мексиканский ужин.

Когда она вынимала руку из его ладони, Митчелл заметил белый шрам поперек ее запястья.

- Querida, - напомнил Макдональд, - мы поели в самолете.

- Ты называешь это едой?

- Кроме того, - не сдавался Макдональд, - мы едем на работу - нужно сделать еще кое-что. Завтра, перед тем как джентльмены улетят обратно в Нью-Йорк, ты сможешь приготовить роскошный обед. Согласна?

Смягчившись, она комично пожала плечами и протянула:

- Да-а-а.

Сумки и страуса сунули в багажник. Малыш с облегчением принял исчезновение птицы и удобно уселся на руке отца. Мария села за руль, она оказалась опытным водителем. "Они идеально подходят друг другу, - думал Митчелл, - Мария и Макдональд... оба красивые, оба совершенные".

Древняя паровая турбина блаженно урчала под капотом, когда уже под вечер они ехали по тихим зеленым склонам.

Долгим был этот день, начатый в Нью-Йорке и закончившийся на Пуэрто-Рико, и Митчелл ног под собой не чуял. Однако для него это был колдовской вечер. Может, причиной было пуэрториканское спокойствие после переполненных городов, может, увозящий их все дальше от цивилизации автомобиль, а может, красота жены Макдональда или домашние разговоры супружеской пары. Обычно подобные ситуации смущали его, все эти разговоры о еде и семье, в которых он поневоле играл роль подслушивающего, но на этот раз все было как-то иначе. "Возможно, подумал он, - люди не так уж и мерзки". Он посмотрел на Томаса - даже тот чувствовал это. Этот человек с издерганными нервами, бывший поэт и писатель, потом журналист, копавшийся в грязном белье, а ныне страстный защитник Программы, беззаботно посматривал в окно, словно упаковал все свои тревоги и отправил их обратным рейсом на Манхэттен.

Поездка в лунном свете затягивалась, и Митчеллу вдруг захотелось, чтобы это путешествие вне времени и пространства никогда не кончалось, но почти сразу же он увидел внизу котловину, сверкавшую посреди темной ночи. Словно паук-гигант поработал в этой котловине, затянув ее проводами в соответствии с точной математической схемой, соткав сеть для ловли звезд. Затем они проехали огромное ухо, обращенное к небу, слушающее шепот ночи...

Через мгновение машина въехала на широкую стоянку, освещенную фосфорным блеском Луны, и остановилась перед низким бетонным зданием. Митчелл заморгал. Чары рассеивались, правда, медленно, и позднее, когда он мысленно возвращался к этому, ему казалось, что они окрашивали его впечатления все время, проведенное на этом острове.