Брайан Олдисс: Теплица

— Что вы собираетесь делать? Могут ли напасть на нас эти звери, если мы отдадим им ползуна?

Грен не отвечал. Он двинулся вперед и шел, пока не встал прямо перед желтоусым вострошерстом, указанным ему Яттмур.

— Мы не желаем зла, вострошерстый народ бамбуинов. Вы знаете, что мы никогда не ссорились с вами, пока жили на Большом Склоне. С вами те трое людей-толстячков, с которыми мы явились туда?

Не ответив, Желтоусый развернулся, чтобы посовещаться с друзьями. Ближайшие к нему вострошерсты поднялись на задние лапы и отрывисто заговорили меж собой. Наконец Желтоусый вновь повернулся к Грену и заговорил, демонстрируя клыки. В руках он что-то крутил.

— Ип-ип, йап, да, тощий человек, толстобрюхие пришли ш… ш-ш… с нами. Смотри! Гляди! Лови!

Быстрым движением он швырнул что-то Грену, который стоял настолько близко, что не сумел отшатнуться.

То была оторванная голова одного из толстячков.

Грен действовал не раздумывая. Уронив пойманную голову, он метнулся вперед и ударил Желтоусого ножом. Лезвие вонзилось в живот вострошерсту прежде, чем тот смог шевельнуться. Когда существо с криком накренилось вбок, Грен обеими руками вцепился в его серую лапу. И, описав полный круг на пятке, столкнул Желтоусого в пропасть с отвесной скалы.

Настала тишина, исполненная удивления абсолютная тишина, и в ней замерли вопли падавшего Желтоусого.

«Сейчас решится наша судьба», — подумалось Грену. Кровь слишком быстро мчалась по его жилам, чтобы он мог спокойно обдумать свои действия. Грен чувствовал стоящих за ним Яттмур, Лили-Йо и других, но не снизошел до того, чтобы оглянуться.

Яттмур склонилась над окровавленным предметом, лежащим у их ног. Оторванная от тела, голова показалась ей простой вещью, нелепой и страшной. Глядя в водянистое желе, бывшее когда-то глазами, Яттмур прочла там об участи всех трех людей-толстячков.

И она вскричала, никем не услышанная:

— Они всегда были так добры к Ларену!

И тогда за ее спиной раздался дикий, громкий вой.

Ужасный рев затопил собою все; рев, полный чуждых переливов и неохватной силы, этот рев, так неожиданно прогремевший над их головами, обратил кровь Яттмур в лед. Вострошерсты в испуге завопили сами и, толкая друг дружку, поспешили развернуться и бежать в тень их прежнего убежища под гребнем горы.

Оглушенный, Грен оглянулся по сторонам. Лили-Йо и ее спутники бежали назад, к умирающему ползуну. Яттмур безуспешно пыталась успокоить напуганного ребенка. Женщины из рода Пахарей недвижно лежали на траве, прикрывая ладонями уши.

Вновь поднялся вой, звеневший от глубокого отчаяния. Собрат Йе вернулся к жизни и выражал возмущение. Затем, открывая мясистый рот с гигантской нижней губой, он заговорил, но произнесенные Собратом слова далеко не сразу обрели смысл.

— Где ваши пустые головы, вы, порождения темнеющих равнин… У каждого по жабе в голове, чтоб не понять моих пророчеств, где высятся зеленые колонны. Симметрия набирает силу, вверх и вниз, и что мы зовем распадом — не распад, но вторая стадия роста. Один-единственный процесс, эх вы, жабоголовые… процесс обратной эволюции, что несет вас в глубину зеленого колодца, из недр которого вы поднялись… Я заблудился в лабиринтах… Грен! Грен, подобно кроту, роюсь я в почве осознания… Грен, кошмары… Грен, из рыбьего брюха я взываю к тебе. Ты меня слышишь? Это я… твой старый союзник, сморчок!

— Сморчок?

Пораженный, Грен рухнул на колени перед ловцом-несуном. Побледнев, взирал он на извивы коричневой короны, украсившей теперь рыбью голову Собрата Йе. Пока Грен разглядывал сморчка, глаза Собрата приоткрылись и, затуманенные поначалу, наконец остановились на нем.

— Грен! Я едва не погиб… А, эта боль осознания… Слушай меня, человек, это говорю с тобой я, твой сморчок. Я держу Собрата Йе в повиновении и пользуюсь его телом так, как раньше использовал твое; его мозг настолько богат… и, применяя к его знаниям мои собственные… о, я ясно вижу не только этот жалкий мирок, но всю зеленую галактику, всю вечнозеленую вселенную…

Грен вскочил, ругаясь на чем свет стоит.

— Сморчок, ты спятил? Ты не видишь, в каком я положении? Всех нас вот-вот перебьют вострошерсты, только дай им набраться отваги для нападения. Что нам делать? Если ты и впрямь здесь, если ты способен соображать, помоги нам!

— Нет, я не спятил… если только быть единственным разумным существом в мире жабоголовых тварей не означает сумасшествия… Хорошо, Грен, говорю тебе, помощь грядет! Посмотри на небо!