Кроме макета, едва выглядывающего из-под обрезков бумаги, магистра и трех фигурок на подоконнике, разглядывать было нечего, и, мельком отметив про себя, что стены оклеены не обоями, а старыми газетами, причем "вверх ногами", Роман Родионович принялся разглядывать крохотные фигурки.
"Изумительная работа", - присмотревшись повнимательней, отметил он.
Все было сделано тонко, с изяществом, раскрашено, и даже позы и выражения лиц передавали свойства натуры маленьких, словно живых, человечков. С тем же совершенством был сделан и дворец, в котором, знай Роман Родионович хоть сколько-нибудь о трассе Маэстро, вмиг узнал бы Его дворец, как, впрочем, в миниатюрных фигурках на подоконнике - самого Маэстро, Агату и Дока.
Да, это было поразительное зрелище. Окна дворца светились тончайшими пластинками стекол, мерцали маленькие ручки на дверях, а фигуры и барельефы, обильно украшавшие фасад, были исполнены без видимых признаков упрощения.
- Вы, наверное, смотрите на все это и думаете - вот один из тех, кто предпочитает реальности мир иллюзий? Мысль, конечно, банальная, но почти неизбежная при подобном равнодушном приеме гостя. Сейчас я уже заканчиваю. Просто я привык все доделывать до конца. А на кухне нас уже ждет чай. Если не откажетесь.
- Нет, не откажусь. И про отринувших мир отшельников я тоже не думал, да и не считаю вас, трассеров, такими. Это, скорее, всеобщее заблуждение, чем правда.
- Неужели?
- Я встречался со многими трассерами и лучше других знаю, что они открывают для себя путь в необычный мир, красочный, удивительный, похожий на изящную головоломку. И мне ли, психологу, не знать, что человек так уж устроен, что не может не поделиться с людьми своим открытием, своей радостью. Зачем ему чудеса и всесилие, если о них никто не знает? Не похвастать, это, знаете ли, совсем не по-человечески. Если брать в процентном отношении, то среди трассеров больше, чем в других категориях населения, художников, музыкантов, поэтов...
- Вот я и готов, - Элефант отложил ножницы и поднял глаза на гостя.
"Черт меня совсем побери", - только и подумал психолог, оторопев.
Такой глубокий, спокойный, дружелюбный взгляд до сих пор в своей жизни он встречал только на полотнах великих художников.
- Чай наверняка уже вскипел. Пойдемте на кухню, - Элефант встал с пола, по-кошачьи потянулся и прошел в коридор, увлекая за собой гостя.
- Трассер-Дао сегодня, - продолжал Магистр, - только слабая попытка интеллекта восстановить утраченные позиции в обществе. Совершенствование мышления - процесс необратимый, и мысль, вообще говоря, не боится ни реакции, ни извращения. Живое всегда побеждает мертвое. Поэтому, если кто-то думает, что т-дао поможет ему совершить побег из одиночества, он сильно сужает возможности учения, а потому - ошибается. Социологи говорят, что т-дао - реакция на современное кричащее несоответствие творческих сил развитого мозга и реальных возможностей. Еще они нажимают на противопоставление т-дао материализму. Что ж, если их ни на что не достает больше, чем видеть причиной всякого явления несовершенство мира, и всякую мысль противопоставлять материи, оставим их в покое. Трассер-Дао не боится ни лжи, ни извращений, единственное из учений, что само может постоять за себя.
Т-дао - это современная магия, без мистических ритуалов и обрядов посвящения; это путь сквозь чреду таинственных дверей, открытых для того, кто сохранил детскую непосредственность и жажду чуда, кто мечтает о волшебных мирах, сказочных сокровищах, прекрасных пери и загадочных лабиринтах; для того, кто несет в себе печать разума, для того, кто умеет упорно идти к цели.
Т-дао - дверь, а "Глобалистик" - карта и оружие; конечно, и то, и другое в том же смысле, в каком оружием является свиток с приемами джиу-джитсу - ими надо еще овладеть.
Читать дальше