Стало так тихо, словно этот ритмичный бой копыт о мостовую остался единственным звуком в замершей на миг вселенной. Я оглянулся вокруг. Все замерли, и я не знаю, какое каменное сердце не содрогнулось бы в предчувствии неизбежной гибели.
* * *
Илья очнулся внезапно, еще не вполне понимая, где он. Его пальцы сжимались и разжимались, словно бы ища, за что ухватиться. А за окном светило веселое весеннее солнце, блестели лужи, шумели ребячьи голоса...
- Проклятье! - выругался Космический Охотник и с силой обрушил тяжелые кулаки на подлокотники кресла. - Проклятье, проклятье, я вывалился! Я - безмозглая улитка!
Он с досадой ударил в стену, по письменному столу... На шум прибежала старшая сестра.
- Что с тобой? Ты больше не заикаешься?
Забыв о своем поражении, он удивленно посмотрел на нее, не веря своим ушам.
- Ты больше не заикаешься?
* * *
Маркграф был уже в седле, остальные рыцари застыли на своих конях чуть сзади, словно бы в тени его мощи, его защиты. Тут Маркграф увидел меня, и видно было по тени, скользнувшей в его глазах, что он и это взял на заметку. Но тут Черный Рыцарь врубился в строй копейщиков, и это вывело всех из оцепенения. Маркграф надвинул забрало и поднял копье. По всему было видно, что вторым номером в этом спектакле, или в этом избиении, как кому угодно называть это, будет он.
Копейщиков не хватило и на полторы минуты. Четырежды успел повернуться вокруг своей оси Черный Рыцарь, четырежды отчаянно отважные воины бросались на него, и четырежды приняла на себя окровавленные мертвые тела земля. Никто из них даже не вскрикнул, был слышен только шум от соударения металла о металл.
Сделав пятый, лишний круг, и убедившись, что никто не поднялся с земли, Черный Рыцарь поднял забрало и крикнул:
- Привет, Маэстро!
По-видимому Маркграф по-своему истолковал его слова, приняв, как насмешку, на свой счет. Он ударил шпорами коня и ринулся в бой.
Со страшным грохотом отразил щит Черного Рыцаря удар копья, а сам он пошатнулся на коне, Маркграф же промчался мимо, затормозил и стал разворачивать коня. Черный конь, ведомый опытной рукой, тоже взвился на дыбы и тяжелой рысью проскакал мимо нас, причем двое моих конвоиров прижались к стене, только наблюдая, хотя каждый из них мог ударить Черного Рыцаря копьем или мечом, так близко, едва не задев их, он пронесся.
И вот, они, грозя друг другу смертоносными копьями, понеслись навстречу друг другу, сшиблись, и Маркграф в одно мгновение, вылетев из седла, оказался на земле. Мне подумалось, что дело сделано, но это было только начало. Десяток рыцарей ворвался на поле боя, враз окружив Черного Рыцаря со всех сторон. В поднявшейся снежной пыли остались видны только разноцветные султанчики перьев на шлемах, да вспыхивало то тут то там узкое жало двуручного меча.
Из этого смертоносного пекла вдруг вышел, пошатываясь, Маркграф и прохрипел кучке слуг, выскочивших из дома кто с чем, на шум драки:
- Что смотрите, вперед... Меч мне...
Двое слуг подхватили его оседающее тело, остальные бросились в облако пыли беспрекословно, не раздумывая.
- А вы что, вперед... - приказал он оставшимся возле него двоим, оперевшись на невесть откуда появившийся громадный двуручный меч.
- Так, так, так его... - глухо повторял он, следя за вихрем из коней и людей.
Но вот его верченье стало все меньше, меньше и из оседающего облака белой пыли проступил силуэт покрытого инеем Черного Рыцаря.
- Убейте его! - крикнул Маркграф в нашу сторону, указывая на меня.
- Я не палач, - ответил старший рыцарь.
- Тогда сражайтесь, черт вас побери! - зло крикнул Маркграф, и это прозвучало как: "Тогда умрите".
Но мои конвоиры не сдвинулись с места.
- Исполните свой долг, или вы струсили? - едко спросил Маркграф. Молодой рыцарь поднял было копье, но старший преградил ему путь:
Читать дальше