Таша Строганова - Насквозь

В ресторанах да, там имелась целая команда профессионалов. Начиная от Или, который руководил штатом официантов и решал административные вопросы, и заканчивая Сергеем Львовичем, усатым офицером в отставке, заведовавшим службой охраны.

Покончив с немногочисленными делами, Рома выпил кофе, позанимался на беговой дорожке, принял душ, посмотрел пару политических видео, снова выпил кофе, пообедал, почитал. И понял, что времени ещё вагон.

День всё не хотел кончаться.

И тут, как спасение, ему в телеграм пришло сообщение от Петрова. Тот предлагал вечером собраться у него в ресторане с друзьями, отметить какую-то сделку.

Роме было откровенно плевать на повод. Развеяться хотелось куда больше, чем соблюсти условности. Да и Петру он задолжал благодарность за чёртовых креветок.

Настроение немного поднялось.

Собираясь на встречу с друзьями, Бессонов разглядывал свой гардероб, прикидывая, что надеть. Будто на свидание намылился.

А вот на свиданиях Рома не был уже очень и очень давно.

Снова стало тоскливо. И почему-то вспомнился Ваня. Впрочем, ничего странного. Последнее время Белоусов занимал все Ромины мысли. И стоило больших усилий не мозолить парню глаза, чтобы не вызвать подозрений своей назойливостью.

От Абрамова Рома знал, что дела у Ивана идут с ожидаемым скрипом, конечно, но сносно. Белоусов оказался довольно хватким и толковым парнем. Вася его хвалил. Люсьен, конечно, продолжал биться в истерике. Но даже в его криках можно было распознать некую толику восхищения русским упрямством.

А уж чего-чего, а упрямства Ване явно было не занимать.

Эх, как было бы чудесно, если бы сейчас Рома собирался на встречу именно с ним. А не со старыми приятелями, которых знал, как облупленных.

Повинуясь порыву, он достал бледно-зелёную рубашку, под цвет своих глаз. Она безумно ему шла. Вот только носил её Рома редко. Повода как-то не было.

Что ж, пусть сегодня он и не увидится с Ваней, так хоть выглядеть будет хорошо.

***

Бар, в который они с Гошиком притащились вечером, был весьма сомнительным. Но недалеко от их станции метро и с дешёвой выпивкой. Что являлось редкостью в Москве.

Поначалу они ещё пытались соблюсти приличия и даже говорили тосты. Гошик едва не расплакался, толкая речь о том, каким охуенным шеф-поваром скоро станет Ванёк.

А потом они добрались до коньяка.

– Смотри, какая, – уже весьма «хороший» Гоша подмигнул своим огромным под лупами очков глазом, кивая в сторону.

Ваня, чуть покачнувшись, обернулся и увидел довольно симпатичную девчонку. Светленькая, невысокая. В принципе, симпатичная.

Пожалуй, что в его вкусе.

– Ну да, ничё такая, – протянул Ваня, поворачиваясь обратно и опрокидывая стопку коньяка в рот. Он закусил сыром, который им принесли на деревянной доске. Гошик чуть не запищал от восторга, когда её увидел. Вот же прожорливая душонка.

– Может, познакомишься? – Гоша активно подвигал бровями.

– На кой ляд она мне сдалась? – Ваня удивился. Удивился, пожалуй, больше даже собственному вопросу. Он, конечно, не был казановой, но от отсутствия женского внимания не страдал никогда. А тут как-то даже не шевельнулось ничего.

Бля.

Он что, реально оголубел?

Ванёк замер испуганным зайцем. И не реагировал, пока Гошик пытался его расшевелить. А потом поднялся, будто на автопилоте, и направился в сторону девушки.

Он честно не помнил, как знакомился с ней, да и имени её даже не силился запомнить. Просто через несколько минут уже повёл танцевать.

Тонкая девичья талия в руках ощущалась вроде бы привычно, но как-то не так, что ли. Как-то недостаточно.

Ваня загрустил. Благо девчонка была неболтливой и тихонько сопела ему куда-то в грудь.

Она была куда ниже Ромы. Тот мог спокойно смотреть Белоусову в глаза. Даже голову особо задирать не приходилось. Вспомнилось, как пялился в первый раз.

Глазищами своими зеленющими. Блядскими.

От воспоминаний и собственных мыслей вдруг стало жарко. Но Ваня не успел даже огорчиться, потому что его вдруг кто-то пихнул в плечо.

– Эй, ты, чувырла, – с сильным акцентом обратился к нему рослый и небритый кавказец. – Руки куда свои распустил, а? Свету кто разрешал трогать, а?

У Вани словно тумблер щёлкнул.

Ещё минуту назад он предавался меланхолии, а теперь вдруг включил режим берсерка. Ваня кинулся на мужика, защищавшего честь некой Светы, и на его дружков, будто разъярённый пёс.

На самом деле, он понимал, что, наверное, и хотел этой драки. Напиться и помахать кулаками, чтобы не думать о тех странных мыслях, которые не покидали его постоянно.