Хулиан дель Касаль - Средь сумерек и теней. Избранные стихотворения

Мои стихи летят, мятутся, блещут —
Подобно сердцу моему… Отраден
Поток неспешный, по долине гладкой
Среди растений луговых скользящий —
Да! – но поток, свергающийся в долы
С вершины горной – по ущельям диким
Несется, и дробится, и грохочет
О жаждущие глыбы, и о грубый
Подводный корень бьется и кружит;
Истерзанный – ужели он возможет
Юлить, подобно ласковой левретке,
Не то баюкать рыбку золотую
На загляденье благовонной даме?
Нет! – он затопит гордые чертоги,
И осквернит их, и ворвется, буйный,
В пределы тихих комнат, где поэты —
Надменны, как аббаты – вышивают
Четверостишья сладостных романсов
Серебряной иглой на шелке белом.
И на диваны пышные в испуге,
Ажурные чулки оберегая,
Метнутся дамы – а поток безумный,
Трепещущий в предчувствии кончины,
Отброшенную туфлю поцелует —
И, возблистав, умолкнет и умрет.

Порфиры жаждет истина… Мой стих
Пажом влюбленным следовать умеет
По светлым, пышным, благовонным залам —
И краской нежной заливаться, – в свите
Блистательной принцессы; или сласти
Придворным дамам подносить; о шпагах
Он повествует, о камзолах синих,
О розовых чепцах, о поединках;
Он повествует о вине, о страсти, —
Бесхитростный мой стих; но тишину
Любви заветной, и лесную чащу
Безмолвную – всему предпочитает…
Кому щегол милей, кому – орел!

Омагно дерзкий, утомленный жизнью,
С душой испепеленной – умирает.
И над висками впалыми свисают
Устало пряди белые; и руки
Роняет он бесильно на сухие
Колени; губы в царственном презренье
К ужасному вселенскому народу —
Злосчастной своре Мидасов зловонных, —
Смыкает, как отрекшийся; и в ясных
Очах его – желанное виденье
Счастливой смерти радостно блистает:
Так смотрит бог, которого снедают
На смертном ложе муравьи.
Молящий,
У ног Омагно Юноша прекрасный
Простерся и рыдает; и в очах
Отчаяние жгучее блистает.
Они с Омагно черных облачений
Теперешних не носят: в эти [нрзб.]
Как будто в листья пышные, рядятся
Глупцы да женщины – безблаговонны
Такие розы! Розовый жилет,
[Жемчужный шелк?] просторного наряда
Одели [нрзб.] юный
Изящный стан: «Поведай же, Омагно,
О том чертоге, что покинешь ныне;
Скажи, каким заклятьем исторгают
Из гроздий сладкий мед? каким ключом
Отверзну двери дивного блаженства,
Живительного, светлого? – поведай,
Омагно благородный, чужеземцу!»
_______
И жалость высочайшая отверзла
Уста Омагно:

– Утомленный жизнью,
Омагно, духом сильный – умираю…

Юноша:
Скажи, скажи…
О где же тайна скрыта, где же ключ?

– Любовь, обитель света и покоя;
Любовь, светило жизни…

Хор из кафе:
– Друзья, любовь скорее подайте – кофе духа!

Не боги, не волшебные напитки
Меня чудесной силой наделили!
Я жил – а суть божественная – в жизни.
Не веришь? Погляди на лики старцев!

О стисни руку мне! О нет, не требуй,
Чтоб я простер ее навстречу! Прежде
Я руку подавал изящным жестом,
Любовью осеняя мирозданье!
А ныне руку не отнять от камня,
На коем я покоюсь; ныне сердце
Раскинет крылья птицей перелетной;
Но в мире этом дух людской – бессмертен!..
Уже витками каменными пряди
Последние на черепе свернулись;
В груди же… О, в груди моей звенит
Волшебное, живительное пламя,
Что землю держит!
Подойди, возьми
Страдавшую, измученную руку! —
И ты увидишь то, что я видал.
О стисни руку мне, покрепче стисни!
Отрадна смерть с пожатьем пясти юной!
Из тени к свету жизнь всегда стремится!
Я брежу: я брожу. Скиталец разум
Подобен тучам – матерям земли.

Приди же, юный! Руку мне пожми!
Взгляни: перед тобою вереницей —
Как изваянья, – холодны, бесстрастны,
Любимые тобою девы встали:
Подделки, – не ключи к вратам небесным!
Отверзнуть их возможно только, если
Владеньем нашим почитать; однако
Окровавлeнная земли достигнет
Седая борода – и все ж не встретишь
Ключа живого от небесных врат!
Воззри вокруг меня: земля доселе
Усеяна разбитыми ключами:
Я к небесам их подбирал, – и в этом —
Весь мир грядущий, что сулят подонки!..
Приидет после благовонье роз,
Престол меж облаками, и паренье,
И воздух сотканный из поцелуев!
И предстает кончина – буйством света!
Потрогай! Лишь представлю смерть – согреты,
Ухожены, как накануне свадьбы,
Проворны, словно крылья, ненасытны,
Как отрок накупавшийся – витки
Последних прядей! Ты же ропщешь, ропщешь
На старость…
Но возлюбленные девы —
Все до одной! – подделки, не ключи:
Ты не отверзнешь ими врат небесных.
Волшебник-опыт женщину как есть
Являет мне: пустая оболочка!
Жемчужная, как нежный луч Авроры,
И бронзовая, и слоновой кости,
Эбеновая, мраморная, или
Подобная расписанной искусно
Игрушке итальянской… Но помилуй…
Тебе сравнялось тридцать? Но помилуй,
Любил ты – и тебе не меньше сотни!
Возводятся легко, стоят недолго
Кумиры глиняные… Ропщешь, ропщешь
На старость…
А давай-ка поглядим:
Что в оболочках? Вот передо мной
Жемчужная! О ласковая прелесть
Плечей точеных, несравненных бедер!
Волны морской опаловая пена!
Благоуханьем переполнен воздух!
Воспламеняет плоть мою, мутит
Рассудок мой, трудами закаленный…
Направо поверни ее, налево,
К луне ли, к солнцу – пустота внутри!