Игорь Шнуренко - Человек взломанный

Экономнее всего будет оставить технарей в покое: не будем терять время на отстающих, пусть они продолжат разглядывать свой пупок. Мы, впрочем, поговорим о масштабном кризисе, охватившем сегодняшнюю науку, потому что это важно для понимания той легкости, с которой Левиафан захватил в том числе и научный мир. О том, как возникла сегодняшняя наука-как-услуга, и как Левиафан, оцифровав науку, непременно её уберизует, как любую услугу, например, такси или доставку еды. Мы поговорим о том, как случилось, что мир подпал под диктат монополий «большой цифры» — причем не только экономический диктат, но и идейный, ценностный. А где есть диктат — там и диктатура, которая вполне может быть оформлена в понятных массам формах государственного насилия и принуждения — хотя, на мой взгляд, будет стараться без этого обойтись.

Человечество создало диктатуру себе по мерке — эта диктатура будет, как говорили в советские времена, национальной по форме и интернациональной по содержанию. Она будет жесткая в странах, где привыкли в жесткости и мягкая там, где привыкли, чтобы правящие классы управляли в лайковых перчатках. Более того, костюм, а вернее сказать, смирительная рубашка, созданная Левиафаном, будет облегать фигуру каждого человека — в мире, где, впрочем, понятие «человек» уже объявлено устаревшим. Человек должен уйти — и он уходит, даже не выключив за собой свет.

Люди долго боролись с национальными государствами, и практически их победили. Государства уже не в упадке, а в реанимации, и даже ковидная встряска не сумела их оттуда вытащить. Но вместо ослабевших десятков государств люди создали себе одно — Цифрового Левиафана. Он не имеет формы, он находится в залах с рядами меланхолично мигающих серверов, расположенных в горах, он в контейнерах с запчастями и редкими металлами, что плывут в южных морях, он на шахтах Конго и Боливии, где добывают эти металлы, он на конвейерах Тайваня и в мозгах тысяч индийцев, глубоко обучающих машины, он в горячих ваннах южнокалифорнийского Эсалена и на полях для гольфа Новой Англии, он на ипподромах Гонконга и в дронах, доставляющих смертельный груз в Сирии.

Левиафан вездесущ и всезнающ, он живет одним моментом, одним ходом, но сумел сделать так, что в этом ритме живет весь мир. Мир совершает ход и готовится к следующему, оптимизируя всё, что можно оптимизировать, стараясь понравиться Левиафану. Он уже сейчас обволакивает общество, которое разучилось коллективно принимать решения и брать на себя ответственность за свое собственное управление.

В момент написания этой книги человек уже взломан, взломан и как отдельная личность и как множество таких личностей. С этим уже ничего не поделаешь — хотя можно сделать первый шаг к осознанию того, что происходит. Доведется ли людям сделать второй шаг, или Левиафан пресечет крамолу в зародыше через роевое сознание и выдачу санкций на человеческие поступки?

Как та рыба, которая не может осознать воду, в которой плавает, так и мы не осознаем Левиафана, в котором живем.

А между тем он уже изменил и общество, и человека, и продолжает менять их дальше.

Торжество сиюминутного во всех областях жизни уже переделывает людей. Лишенные рефлексии, хитрые, но недалекие, не имеющие представления о самоограничении, ответственности и риске, «взломанные люди» предпочитают разовые гешефты скучному и систематическому труду.

Эти изменения в поведении стали наглядны во время коронавируса, когда эгоистические гешефты стали процветать на всех уровнях, и стало очевидным, что понятие «солидарность» отмирает, если уже не отмерло.

Роевое сознание активно показало себя именно в 2020 году — хотя для большинства осталось незаметным. Новая роевая этика и мораль свелась к нескольким простым тезисам. Роевое, одобренное поведение хорошо, индивидуальное — плохо. Одобренное поведение — носить маски и соблюдать дистанцию. Хорошо не задавать лишних вопросов, еще лучше убеждать сомневающихся и позорить отщепенцев-диссидентов. Плохо ставить под сомнение то, что говорят власти.

Одним из итогов распространения роевого сознания стало резкое усиление цензуры, как на интернет-платформах, так и в государственной и социальной жизни. Именно в этот год, как никогда раньше, ведущие цифровые платформы Google, Facebook, Youtube, Twitter стали активно чистить контент, поднимая видимость определенных материалов и опуская другие, а то и закрывая под разными предлогами целые каналы.