Энди Мерифилд - Любитель. Искусство делать то, что любишь

В 1980-х Лефевр яростно отстаивал мнение, что профессиональные институции являются врагом городской жизни, построенной на принципе участия. Он утверждал, что распространение новой государственной модели приведет к тому, что она окончательно возьмет под контроль муниципалитеты. (Бурдье согласился бы с этим.) И хотя Лефевр не мог даже представить себе глубину и размах этой новой модели и помыслить то, что будет происходить через два десятилетия после его смерти в 1991 году, он все же был дальновиден: профессиональная демократия воспроизводит собственные способы управления и господства. Не будет преувеличением сказать, что и формальные права граждан, и практическая возможность их реализации продолжают ограничиваться. Лефевр указывал на необходимость нового взгляда, новой формы гражданства и принадлежности, а в 1989 году пришел к тому, что «право на город подразумевает ничуть не меньше, чем революционную концепцию гражданства» [151] [151] Lefebvre H. Quand la ville se perd dans une métamorphose planétaire // Le Monde diplomatique. May 1989. P. 17. .

Это гражданство имеет мало общего с паспортом. Оно существует вне связи с любым известным нам паспортом со штампами официальных учреждений национального государства. Оно имеет отношение к паспорту другого типа, призрачному и нелегальному. Этот паспорт символизирует гражданство, которое еще ждет своего часа, которому только предстоит утвердиться и поднять свой флаг. Давайте назовем это теневым паспортом , разрешающим выезд документом и удостоверением теневого гражданства.

Сегодня теневые граждане не дают покоя своей противоположности, теневому правящему классу, бесчисленные агенты которого дергают за веревочки профессиональной демократии и диктуют условия практически повсюду. Чтобы стать обладателем теневого паспорта, нужно проявить скрытую или потенциальную общность с другими бесправными гражданами-любителями по всему миру. И хотя теневые граждане незнакомы, они солидарны друг с другом. Они говорят на разных языках, но разделяют общие надежды и ощущают взаимную близость, они схожим образом чувствуют, что их жизнь зависит от результатов чужих действий, зачастую действий наделенного властью профессионала.

Теневые граждане — резервная армия пехотинцев, люди, образующие «относительное перенаселение», обычные люди, которые хотят, чтобы с ними считались, но которых игнорируют. Рассерженные и разобщенные, они выходят из-под контроля в этой войне мер жесткой экономии и коротковолнового пиратства. Теневые граждане существуют там, где социальное исключение сочетается с пространственной маргинальностью. Мы можем описать их как семью чудаков, оставленных без внимания, забытых, обездоленных, отвергнутых и эксплуатируемых. Они — подпольные люди со страниц Достоевского, которые переполнены злобой, отказываются быть жертвами и готовы бросить вызов властным структурам, которые не хотят с ними считаться.

Многие теневые граждане — нелегальные мигранты и беженцы, отвергнутые и оказывающиеся под надзором, куда бы они ни отправились. Теневые граждане — меньшинство, которое стремительно превращается в большинство и становится новой нормой по всему миру. Они — периферия в центре и центр на периферии. Так много людей оказалось вытеснено за границы, что границы раздвинулись, создав еще большее социальное пространство для концепции гражданства, которому еще только предстоит стать суверенным.

Возможно, сегодня не так сложно представить себе, как теневое гражданство примут бесправные жители глобальных окраин, всемирного banlieue . Теневые граждане — фантомы периферии, которые ощущают ее в себе, они ассоциируют себя с периферией, даже если живут в центре. Они представляют поколение без дохода, без работы, без имущества. В их ряды входят участники движения «Индигнадос» (15-М) на улицах Испании и активисты движения Occupy, критикующие растущее имущественное неравенство. Это также греки, попавшие под удар бухгалтеров Европейского центрального банка, бюрократов Международного валютного фонда и технократов Еврокомиссии.

Конечно, некоторые греки поддерживают фашистов из партии «Золотая заря», а многие изо всех сил держатся за «официальный» паспорт, высказываются за чистоту нации и оправдывают неонацизм. Однако обладатели теневых паспортов выступают за совершенно другую форму гражданства. У них больше общего с бедными жителями французских окраин арабского и африканского происхождения, с нелегалами и беженцами без гражданства; с палестинцами, бросающими камни в израильские танки; с курдами из Кобани; с жителями Детройта, оказавшимися на улице благодаря антикризисным управляющим; с бразильцами, протестующими против роста цен на общественный транспорт; с мародерами из Лондона и Стокгольма; с теми, кто выступал против вырубки деревьев в парке Гези в Стамбуле; со студентами, оккупировавшими гонконгский Центральный район; со всеми и каждым, у кого отобрали дом, кто не может выплатить кредит или долги, чьей пенсии и будущему пришел капут .