Джулиан Барнс - Письма из Лондона

Мистер Блэр — исключительно практичный политик, и таким он и останется. Он знает, что ссора идет из-за срединного участка земли (поэтому партия выбрала именно его), и нет смысла драться за тот дальний холм, пусть даже с него и открывается прекрасный вид. Кем-то сказано было однажды, что между лейбористами и консерваторами всего полдюйма разницы, однако это те полдюйма, в пределах которых мы все живем. Мистер Блэр идеалист без идеологии, что, естественным образом, кажется подозрительным левому крылу его партии. Энтони Ховард, который по-прежнему надеется, что ему когда-нибудь все же принесут холодец с мясом, хамовато называет Блэра «мальчуганом в синем», намекая на цвет тех, кто придерживается правых взглядов. С другой стороны, Ховард признает нехарактерную мощь позиции нынешнего лидера. Он заступил на этот высокий пост с небольшим багажом и несущественными долгами. Он ничем не обязан профсоюзам. Он в меньшей степени аппаратный политик, чем оба его предшественника, Киннок и Смит. «В этом его сила, — говорит Ховард. — Он может перерезать пуповину, связывающую его с прошлым».

Несомненно, мистер Блэр — это самый перспективный с 1979 года для лейбористов шанс вернуться во власть. (И — еще один дополнительный штрих, имеющий отношение к модернизации: в случае его успеха на Даунинг-стрит, 10, появится первая работающая жена.) Нужно быть извергом — или консерватором, — чтобы не желать ему добра: мало какая страна извлекает пользу из длительных периодов однопартийного правления. Лейбористы в настоящее время более-менее сплоченны, электорату более-менее осточертели тори, а сами тори более-менее понимают, что туфли миссис Тэтчер им уже маловаты. Как бесстыдно выразился о Блэре один анонимный консервативный министр, «мы все еще не знаем, говорить ли нам, что у него нет политической программы, или говорить, что его политическая программа никуда не годится»». К настоящему моменту именно лейбористы устанавливают повестку дня и именно тори — отбрехиваются. Так, не успело словосочетание «полная занятость» за несколько недель лейбористской избирательной кампании облететь всех заинтересованных лиц, как министр по делам занятости Дэвид Хант, выступая перед собранием Конгресса профсоюзов, уже заявил, что правительство также примкнуло к данному политическому курсу. Это был невообразимо примиренческий или «мокрый» для консервативного министра жест — и знак того, что вот-вот начнутся настоящие сейсмические толчки паники. Вряд л и было совпадением то, что всего через пару недель, после перетасовки кабинета мистера Мэйджора, министр по делам занятости и трудоустройства Хант внезапно сам оказался нетрудоустроенным.

Главной опасностью периода до всеобщих выборов (которые консерваторы могут оттягивать до 1996 или 1997 годов) Блэр считает «чувство самоуспокоенности внутри партии». Есть и другие: ему придется вести кампанию дольше, чем было бы идеально; через пару лет его лицо может выглядеть уже не таким свежим, как раньше; его евангелический язык может начать казаться проповедническим, а его разговоры о крестовых походах и миссиях — чуточку слишком бойскаутскими, в наше-то время, когда ничего святого. Еще есть опасность, что лейбористская долгосрочная стратегия — которая активно выстраивается по модели игры миссис Тэтчер 1979 года: отчеканить политические лозунги и сформулировать общие темы, а не вязнуть в деталях и возиться с цифирью — может показаться уклончивой. А каких шагов тори следует опасаться? «Их избирательная стратегия — невеликая тайна, — отвечает Блэр. — Они ударятся в крупномасштабное урезание налогов. Не исключено, они пойдут на попятный и займут до некоторой степени антиевропейскую позицию. А еще будут швырять в Лейбористскую партию все, что им удастся накопать на нас, — и не остановятся ни перед чем».

Бередящее душу выступление Оркестра Граймторпских Копей в Вестминстерском аббатстве стало уместной увертюрой для службы, которую можно было бы озаглавить «Перемены и национальное обновление» — как Манифест Тони Блэра. Сначала читали вслух из Книги Исайи («И застроят пустыни вековые, восстановят древние развалины и возобновят города разоренные, остававшиеся в запустении с давних родов»). Затем был исполнен гимн Р.Б.Й. Скотта, абсолютно блэристский по сути («Принеси справедливость в наш край / И воздвигни опоры дней будущих, / Чтобы время разбилось о рай / И повержены были все чудища») и недалекий от злободневной политической специфики. Была там даже цитата из Вацлава Гавела в исполнении архиепископа Кентерберийского: «Я глубоко убежден, что на самом деле политика не является бесчестным занятием, и если мы имеем то, что имеем, то виноваты в этом политики».