Захар Прилепин - Всё, что должно разрешиться. Хроника почти бесконечной войны - 2013-2021 [litres]

– Очень много здесь тех, кого мы называем – терпильные войска. Вот они стоят на переднем крае. Вот их долбит артиллерия, их убивают, а они терпят. Они не стреляют – не потому, что им не разрешают. Они не стреляют, потому что в ответку им начинают стрелять. Они выстрелят из автомата или пулемёта, а в ответку по ним из миномёта могут долбануть, или из АГСа. Могут ранить или убить. Поэтому лучше сидеть спокойно, вместо того, чтобы хотя бы метр с каждой позиции в сторону противника прорыть. Шахтёры же! За два года войны можно было уже за Авдеевку вылезти целой бригадой. В Сирии за год понарыли тоннелей, они по туннелям на БМП ездили между домами. Почему? Потому что они воюют. Потому что у них там есть какая-то своя идея. А здесь люди начинают терять в окопах идею. У них нет какой-то конкретной цели, у них всё призрачно, размыто. Два года на одном и том же месте стоят и ещё назад умудряются отходить. И это меня очень нервирует, когда люди оставляют позиции. Я человек, который за всё время боевых действий выходил только со Славянска – и то потому лишь, что никто ничего не объяснил тогда. Мне это тяжело понять…

«Серой зоны» у нас вообще нет почти. А ведь «серая зона» чётко прописана в Минских соглашениях. Войска, которые заходят в «серую зону», могут быть уничтожены без нарушения минских соглашений. Они должны быть выдавлены. Вытеснены оттуда. Военнослужащий на расстояние какое-то определённое появляется – ближе 500 метров – его можно уничтожить. Никаких проблем нет. А они спокойно ездят. Вот посадка, они в соседнюю на танке едут. Почему?

Естественно, я молчал.

– Некоторые люди вообще не могут понять, что я тут делаю, – говорил он. – Всегда есть возможность выйти отсюда. Мне не нужно пиариться. Я буду вязать носки – я умею вязать носки – и продавать их за нормальные деньги. «Носки от Моторолы». И буду жить нормально…

Но пока самое главное – чтобы враг не зашёл в Донецк. А он фактически в Донецке. Пески – это посёлок Донецка. Красногоровка – это окраина Донецка. На окраине Донецка стоят войска, очень много бронетехники, всё есть. Нам надо выстоять здесь и сейчас.

Мы попрощались, договорились встретиться.

На следующее утро я мог бы с ним поехать в донецкую больничку на перевязку, покурить там во дворике, подождать его. Но поехал по другим делам.

Он позвонил сам, сказал:

– У меня всё нормально. Сейчас пойдут новости, но имей в виду: у меня всё нормально, – и смеётся.

– Хорошо, Арсен, принято, – ответил я, понимая: только что случилось нечто нехорошее.

Открыл новости: ну, да, как обычно – украинские блогеры уже успели написать, что Моторолу убили, наши медиа сообщили, что на него во дворе больницы было совершено очередное покушение. Под машину подложили фугас – разлёт осколков был такой, что перебить могло десятки людей. Чудом никого не оказалось рядом.

С Моторолой были: беременная жена, ребёнок, охранник Гога – Евгений Гогиашвили.

«Кому нужен этот ваш Моторола», – узнав о том, что Мотор снова выжил, написал очередной огорчённый топовый замайданный блогер.

Да никому, конечно. Поэтому вы о нём писали каждый день.

Последняя фотография Моторолы: он стоит, бесстрастный и какой-то потусторонний, уже словно бы отлитый в бронзе, и держит в руках лист с надписью: «Работайте, братья».

Его, вместе с охранником, убили 16 октября 2016 года – заложив взрывчатку на крышу лифта в доме, где он жил.

Моторола звонил мне за день до этого. Сказал: приезжай, очень нужно рассказать ещё кое-что.

Когда-нибудь я, если смогу, напишу про Моторолу больше, подробнее – потому что я помню и знаю очень многое.

Но уже сейчас, наверное, нужно, чтоб люди знали о нём несколько вещей, которые не знают.

…В тот октябрьский день, в Донецке, Арсена Павлова на улице встречала жена с маленьким, только что родившимся ребёнком – Макаром, ему не было и двух недель ещё. Арсен опоздал на 25 минут. Жена не дождалась и поднялась с ребёнком наверх. Если б дождалась, и они поднимались вместе…

…Все члены диверсионной сети, устроившей этот взрыв, были вскоре установлены. Какие офицеры принимали решение и отдали приказ, и кого именно они завербовали в Донецке. Офицерам уже передали приветы, никого из них пока не тронули, но у одного уже сгорела квартира. Чтоб помнил и ждал.

…Незадолго до гибели Арсен решил усыновить ребёнка. Обратился к Александру Захарченко, попросил: помоги?

Тот говорит: да у тебя своих двое маленьких на руках, вон пацан только родился.