Елена Айзенштейн - Образы и мифы Цветаевой. Издание второе, исправленное

Следующий, неназванный второй воздух поэмы («Времячко осадное) – мучительное преодоление «оседлости», сопоставляемое со страданиями, пережитыми в дни революции в Москве. Страдания души на пути в высь даются через метафорический образ бесполезного легочного мешка: «Отстрадано / В каменном мешке / Легкого!» Поэт, перемещаясь в незнакомом для себя Мире, сам становится аэропланом, лодкой, бегущей по волнам воздуха. Вариант в черновике: «Но сплошное радио / Сам зачем прибор…» 57 57 РГАЛИ, ф. 1190, оп. 3, ед. хр. 17, л. 33.

Летчики и поэты – те, кто освоили «курс воздухоплаванья». Летчики на аэропланах, поэты в творческое небо себя поднимают сами!

«Мечта об Авионе» – записала Цветаева, возобновляя работу над поэмой 23 го мая 1927 г., «под шум аэропланов» 58 58 РГАЛИ, ф. 1190, оп. 3, ед. хр. 17, л. 5. в Мёдонской тетради, подаренной мужем. На форзаце тетради – надпись черными чернилами: «От шестнадцатилетнего», сделанная С. Я. Эфроном 5 /18 мая 1927 года в Мёдоне, в день шестнадцатилетия первого свидания с Цветаевой. Рядом – нарисованный им портрет Льва 59 59 РГАЛИ, ф. 1190, оп. 3, ед. хр. 17, л. 2. . Дата встречи, воспринятая обоими как день нового рождения и совместного земного пути, безусловно, соотносится с темой нового бытия и спутничества в «Поэме Воздуха». Эпиграфом поэмы задуман стих: «Никаких земель не открыть вдвоем» 60 60 РГАЛИ, ф. 1190, оп. 3, ед. хр. 17, л. 4. , впоследствии отброшенный. Цветаева пометит дату создания «Поэмы Воздуха»: «Мёдон, 15 мая—24 июня 1927 г. – в дни Линдберга». 21—22 мая 1927 года американский летчик Карл Линдберг совершил беспосадочный перелет через Атлантический океан из Америки во Францию. Надо сказать, Цветаева вернулась к поэме неделей раньше этого события, руководствуясь внутренними причинами. Ее дата под текстом «в дни Линдберга» – скорее вызов миру техники, чем восхищенное к нему внимание, хотя Линдберг, безусловно, вызывает ее интерес хотя бы потому, что так же одинок, как Поэт. Французские летчики Ненжессер и Колли, пытавшиеся совершить трансатлантический перелет Франции – Америка 61 61 БП90. С. 756. , с точки зрения Цветаевой, погибли из-за того, что были вдвоем: парность как обреченность на гибель: «причина гибели тех : парность. Линдберг: образ славы. Уединение (Линдберг) победило Одиночество (Океан). Океан надо брать наедине» 62 62 БП90, с. 756. Из ЧТ-17. . В тетради момент «мы» с провожатым дается как «восторг парности » 63 63 РГАЛИ, ф. 1190, оп. 3, ед. хр. 17, л. 5. . По-видимому Цветаева тогда полагала, что радость шага в паре с Рильке, гармония парности может быть только мгновенной.

Цветаева пишет «в дни Линдберга», в дни попыток человека преодолеть земное тяготение, и ее поэтическое видение посмертия противопоставлено полету технической мысли. Обращение к матери Линдберга – «Мать! Не даром чаяла: / Цел воздухобор!» – связано с особым культом матери у Цветаевой, видевшей детство колыбелью души, а мать – существом, похожим на Творца Вселенной. Материнство так же полно смысла, как поэтическое предназначение. Одно замечание о создании поэмы Цветаева сделала в 1940 году, когда поправляла свои тексты в собрании Тарасенкова о том, что поэма «написана в ответ на вопрос одной ясновидящей молодой больной (Веры Аренской, сестры Юрия Завадского):

– Марина, как я буду умирать?

Отсюда:

Эта поэма, как многие мои вещи, написана – чтобы узнать» 64 64 Поэмы, с. 339. Об отношении к Аренской см. в письме Цветаевой Н. П. Гронскому 7 го сентября 1928: «Я женщин люблю так, как их никогда не полюбит ни один мужчина, я для них l’amant rêve (сновиденный возлюбленный – фр.), они льнут ко мне (прочти это с задержкой на ль, тогда поймешь!) вот и сейчас, последнее письмо <���Аренской>…» – ЦГ, 101. . Образ легкого, пораженного вечностью (пятый воздух), мог возникнуть из-за умершей от чахотки матери Цветаевой, М. А. Мейн, выдающейся пианистки. Мать оказала громадное влияние и на духовное становление Р. М. Рильке, который переписывался со своей матерью до конца жизни 65 65 И. Рожанский. Райнер Мария Рильке (Основные вехи его творческой эволюции): Р. М. Рильке. Ворпсведе. Огюст Роден. Письма. Стихи. М.: Искусство, 1994, с. 10. . Поэтов и летчиков Цветаева воспринимает похожими на Ахилла, которого мать Фетида, держа за пятку, окунала в воды Стикса: