Виктор Улин - Денис Артемьевич Владимиров

Поэтому подарок, сделанный неизвестному Тёме был царским.)

Одним из воспоминаний предотрочества остался осенне-зимний период 1971 года, когда мне было 12 лет и я учился… пожалуй, в 6-м классе.

В те поры, начитавшись приложения к журналу « Юный техник », я заблажил, что хочу иметь хорошую модель железной дороги. Время желаний совпало с пребыванием мамы на ФПК – « факультете повышения квалификации », семестровых курсах переподготовки, куда в советское время преподаватели ВУЗов отправлялись раз в 3 года с сохранением зарплаты.

(Я и сам успел побывать на таких 2 раза во времена работы в БГУ.)

Разумеется, мама для постквалификации выбирала родной матмех ЛГУ – где деканом ФПК был Денис Артемьевич! – и останавливалась обычно у Брускиных (Максимовы были рады принять, но у них в 70-е годы имелись всего 2 комнаты в « коммуналке » при 5 членах семьи).

Типоразмеров игрушечных железных дорог производства ГДР (точных копий подвижного состава, путей и строений) существовало много, в СССР присутствовали 3, имевшие буквенные обозначения по ширине колеи (зависящей от масштаба): N =9 мм, TT =12 мм и HO =16 мм. Самым « продвинутым » был последний; его модели имели не только надписи, но и заклепки на дверных петлях, не говоря о вариантах подсветки: реверсивно переключающихся фар на локомотивах, отдельно горящих бра над столиками вагона-ресторана. Самым « бюджетным » (по нынешней терминологии) оказывался первый, с надписями, читаемыми в лупу. И тот и другой выпускались фирмой « PIKO », лидером электрических игрушек стран-членов СЭВ. Кто выпускал « ТТ », я забыл. Помню лишь, что мама не смогла сама выбрать из трех, ей потребовался консультант.

Разумеется, за помощью она обратилась к Денису.

Оказалось, что он коллекционирует железную дорогу типоразмера « ТТ », который превосходит продукцию « PIKO » и по детализации и по ассортименту и по интегральному критерию « интересности », но все-таки великоват, поскольку для « игры » всерьез требуется целая комната.

Тогда я был просто обрадован квалифицированной подсказке: мама купила дорогу « N » – базовый комплект, коробку рельс и великолепный паровоз; потом я продолжал добирать коллекцию до 1984 года, до отъезда из Ленинграда.

Сейчас меня поражает другое.

В 1971 Денису Артемьевичу Владимирову исполнилось 42 года, но он продолжал собирать модель железной дороги.

В наши дни окружающих мужчин – ровесников и старших – я могу представить собирающими лишь колорадских жуков с картошки.

Хотя, распространяя мысль Гёте, назвавшего коллекционеров « счастливыми людьми », скажу, что собирательство есть показатель духовного богатства человека, не ограничивающего кругозор амбразурой минимальных жизненных интересов.

В Ленинграде 70-х годов все интеллектуально развитые люди что-то коллекционировали: от театральных программок до экслибрисов.

Да и не только в Ленинграде; в аспирантуре я познакомился с одним профессором-математиком (кажется, датчанином) который рассказывал, что весь чердак своего дома занял железной дорогой с колеей 16 мм.

(Сам я на протяжении жизни собирал насекомых, морских животных, почтовые марки (коллекция Германии насчитывала несколько тысяч единиц), модели железной дороги и сборные модели самолетов… до последних лет, коллекционировал пистолеты.

И ужас жизни, прошедшей не там, не тогда и среди не тех людей, выражается тем, что в богом прОклятой Уфе я знал всего одного коллекционера.

Математик, коллега мамы по Башгосуниверситету Михаил Бейнешевич Гельфанд собирал магнитофонные записи интересных исполнителей. В 70-е годы это было делом нелегким.)

Потрясающей была эрудиция, Дениса Артемьевича, безграничными были его жизненные интересы.

С ним удавалось поговорить о чем угодно, обсудить любые вопросы: от конструкции сверхзвуковых истребителей III поколения до сравнения двух Эрмитажных Данай: Рембрандтовской (молодой женщины, озаренной предощущением перемен) и Тициановской (публичной девки, уставшей от разврата).

Прожив небедную жизнь, я скажу, что не знал второго такого человека, не только обладавшего знаниями, но имевшего собственную точку зрения по всем вопросам.

Мое реальное знакомство с Денисом Артемьевичем Владимировым произошло, как уже сказано, летом-1973.

О том гласит запись в моем дневнике №2, охватывающем период с 3 декабря 1971 года по 29 июня 1975: