Луис Броули - Пропащий. Последние приключения Юджи Кришнамурти

«Вы должны дать своей личности рациональное объяснение, почему вы слушаете какого-то парня. Благодаря этой рационализации эта структура продолжается… Вы должны плюнуть на них обоих и уйти. Но у вас кишка тонка сделать это, понимаете?.. У вас кишка тонка плюнуть на то, за что вы держитесь.

– Вы говорите то же самое, что говорится повсюду!

– И так происходит из века в век. И приходит какой-нибудь дурак и говорит: «Вы должны сохранить учение в его первозданной чистоте»… Какого черта, разве кто-нибудь хоть что-нибудь новое открыл? Я не открыл ничего нового! Это все, о чем я говорю!»

На следующий день мы поехали в Кельн.

Еще через день вернулись в Швейцарию.

Спустя еще два дня мы поехали в Италию. Встретив Йогиню в том же аэропорту, где посадили ее на самолет две недели назад, на пару дней вернулись в Валлекрозию. Затем мы на неделю с лишним укатили в Гштаад.

Дважды за эту неделю он частично терял сознание, направляясь на кухню своей крошечной квартирки, чтобы отрыгнуть пищу. Оба раза он едва не упал. Однажды его подхватила Йогиня – он этого даже не заметил. Мы жили с ней вместе этажом выше. Тот факт, что он оставил нам ключи от своей квартиры на случай, если вдруг он не откроет дверь, говорил о многом. Теперь он ел вместе с нами наверху, в узкой комнате с наклонными потолками, где было не слишком много людей. Он все время беспокоился о том, чтобы мы не стукнулись головой о потолок. А у меня было чувство, что мы стучим по его голове. Когда народу стало прибывать, Йогиня запаниковала, но все шло хорошо. Хотя мы крутились рядом с Юджи вот уже почти пять лет, все равно было удивительно видеть его в соседней комнате и осознавать, с кем мы делили кров и проводили время. Пару раз он просил готовить меня. Казалось, я научился какому-то фокусу, который делал его рисовые палочки съедобными. Когда я сильно волновался, они ему очень нравились, а когда я был в себе уверен, палочки не удавались. К счастью, Йогиня и Дешевка взяли надо мной шефство. По счастливому стечению обстоятельств от моей еды никто не умер.

Мы с Йогиней довольно долго жили мирно. Это радовало.

Все больше людей навещало его в Кельне, и поэтому мы оставались в городе на более долгий срок. Мы ездили попить кофе или по магазинам в Эвиан, Монтре, Аври, Невшатель. На каждой остановке он совал мне за шиворот лед, плескал в меня водой и заталкивал в руки пакетики с сахаром.

Гуха вернулся на две недели как раз за день до приезда Рэя и Шарон, которые собирались провести с Юджи весь ноябрь. Гуха постоянно рисковал работой, стараясь провести как можно больше времени с Юджи. Тот все больше благоволил этому. Гуха был похож на лошадь, закусившую удила, готовую на любом повороте унестись с ипподрома прочь.

Дорога в Легль светилась осенними красками, становившимися все более яркими по мере спуска в долину. Сквозь окно маленькой квартирки на чердаке было видно, как колышется на ветру береза. Ее темно-зеленые листочки мерцали, словно маленькие огоньки. Облака листвы над крышами шале простирались разноцветными слоями насколько хватало глаз – до самого горизонта, до гор, постоянно меняющих свой цвет в зависимости от времени суток. Каким бы ни было время года, вид на долину всегда был потрясающим.

Снова начали проходить встречи в «Кабане». Снова в комнате 609. Это позволяло мне хоть как-то поддерживать физическую форму: утром и вечером я ходил пешком по полям и проселочным дорогам.

Растущая молодая луна светила в вечернем небе над Сааненом и Гштаадом. Из окон я любовался деревьями, постепенно теряющими свой красочный наряд. Ясное вечернее небо было усыпано звездами.

– Физические упражнения вредны для организма!

Он болтал все дни напролет. Преподобный все время что-то поддакивал, а я боролся с неизменным желанием оставить все и уехать домой. К тому же там совершенно нечем было заняться. Я не успевал проголодаться, как уже несли обед, или ужин, или завтрак.

Он занимался тем, что бесконечно рифмовал слово «дерьмовочка», обзывая женщину из Венгрии. Она не реагировала.

Снова и снова он повторял, что мои картины были из рук вон плохи и что никто никогда их ни за что не купит. Однако, по его словам, я был очень хорошим писателем, хотя и выбравшим неправильную тему для своей книги. Слова здорово цепляли за живое, но в то же время сияли как солнце.

Все уехали, и я провел целый день, слоняясь по дому и смотря фильмы на DVD-плеере, который он мне оставил. Вечером прошел дождь. Пресытившись часами одиночества, проведенными в помещении, я решил пойти на прогулку. В горах у реки лежали сотни поваленных деревьев, покрытых зеленым грибком. Картина была мрачной. Вид свалки деревьев вдоль серой грязной дорожки действовал угнетающе. Тяжелая техника работала вовсю, растаскивая больные деревья. Планета гнила у нас под ногами. Природа прекрасно обойдется без людей. Юджи говорил, что умней всех на свете тараканы. Все, что человек разрушает себе в угоду, все, до чего могут дотянуться его руки, достанется в итоге тараканам.