Владимир Дичев - Небо покоряется смелым

Мастер спорта В. Юрьев (слева) и О. Пасечник.

Олег внимательно изучает каждую пядь неба. Впереди, чуть справа лес. Возможно, там есть что-то подходящее? И действительно, над лесом виднелось маленькое, едва различимое в вечернем небе облачко. Другого выхода нет, и Олег направился к лесу. Не прошло и десяти минут, как это спасительное облачко растаяло. И все же ему удалось обнаружить слабый поток. Стрелка вариометра вздрагивала иногда по полутора метров в секунду. Всего пятнадцать — двадцать минут «проработал» термик на Олега, но он сделал свое дело: спортсмен набрал две тысячи сто метров высоты и этого вполне хватило, чтобы добраться до аэродрома. В девятнадцать часов двадцать минут Олег Пасечник произвел посадку, записав на свой счет еще одну победу…

— Трудно, наверное, было?

— Не очень, — улыбается Олег, — когда хорошо слетаешь, то и усталость приятная, и не таким трудным кажется маршрут. Конструкторы планеров придумали удобное сиденье — по форме тела, чтобы нагрузка распределилась равномерно. Конечно, при длительном полете затекают мышцы, от монотонности клонит ко сну. Набрал высоту — идешь дальше, потерял — ищешь потоки, нашел, набрал высоту и снова вперед… Главное, не терять ритма, но иногда важно и вовремя остановиться, проверить себя. Ужаснее всего, когда приходится искать площадку для посадки…

Зачастую помогает зарядка: разминаю руки, ноги, плечи, делаю различные движения головой. Это бодрит, лучше думается. А думать приходится много и напряженно. Не всегда бывают трудными только дальние маршруты. Иногда короткий так изматывает, что после приземления еле тащишь ноги. Это когда сложная погода. Изматывает напряженность, постоянный поиск термиков. Попал в сложную ситуацию, нервничаешь, пока не выкарабкаешься. Одним словом, нужна, конечно, физическая и морально-волевая закалка. Этот полет на семьсот пятьдесят — не самый трудный, ведь не раз приходилось парить под облаками по шесть-семь часов. Но здесь было больше ответственности — шел на установление рекорда, а так ничего особенного…

Ничего особенного… Если просто сидеть на стуле семь часов, не меняя позы, и то, наверное, трудно выдержать, а тут полет, где планер изрядно бросает. При этом человек испытывает значительные перегрузки. Плюс нервное напряжение, особенно когда впереди нет надежных ориентиров — кучевых облаков, под которыми, как правило, образуются восходящие потоки. Психологически трудно искать в чистом небе термики, нужно в совершенстве знать законы образования восходящих потоков, уметь сопоставить воздушные условия с ландшафтом. Словом, только знающим, опытным, смелым и выносливым покоряются такие дальние и сложные полеты.

— Олег, кого из зарубежных соперников, с которыми приходилось встречаться, вы считаете наиболее сильными парителями?

— Одним из самых сильных наших соперников является чехословацкий спортсмен Франтишек Матоушек. Его полет отличается большой аккуратностью, надежностью расчета и минимумом риска. Надо отметить, что все планеристы Чехословакии умеют летать, если надо, и парами, и даже целой командой. Они не стараются во что бы то ни стало победить в упражнении, они стремятся пройти дистанцию ровно, без срывов, показать стабильные результаты. В этом их сила. У Матоушека большой опыт, хорошая интуиция. В сложных ситуациях он ошибается редко, и обычно в одинаковых погодных условиях пролетает дальше всех.

У польских парителей преобладает школа индивидуальных гонок, хотя Франтишек Кепка, летая в паре, дважды становился бронзовым призером чемпионатов мира.

Соревноваться с сильными соперниками всегда интересно. Есть у кого учиться. Наблюдаешь, как они поступают в той или иной воздушной обстановке, сравниваешь со своим решением, проверяешь потом, кто был прав. Но надо быть самостоятельным. Если все время будешь идти за лидером, не думая и только копируя его действия, никогда сам не станешь лидером! Необходимо думать, анализировать, работать самостоятельно!

— Сегодня на вашем счету много побед. Какая же из них самая памятная?

— Первая, — не задумываясь, ответил Пасечник. — Она определила мой дальнейший выбор. Полеты на планере мне нравились, но я не собирался оставаться парителем, мечтал о самолетах. Летал в аэроклубе Серпухова третий год, когда нам сказали, что планерное звено закрывается, так как здесь якобы нет условий для парения. Но нам дали последнюю возможность отличиться, послали на соревнования, а там — «кто куда пробьется».