Дэвид Линч - Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

Инновационные звуковые эффекты, придуманные Линчем, тесно переплетаются с музыкой. Начиная с «Синего бархата», музыка становится главной частью его творческой практики. Песни в «Синем бархате» подобны персонажам, которые поясняют происходящее, и особенно это справедливо для хита Роя Орбисона 1963 года, «In Dreams», печальной балладе о желании и потере, которая представляет собой ключ к двери бушующего подсознания Фрэнка Бута.

Играя роль Дороти Вэлленс, исполнительницы сентиментальных песен о жестокой любви, Росселлини должна была перепеть “Blue Velvet” Бобби Винтона, и Линч нанял группу для музыкального сопровождения. «Они не понимали интерпретацию, которую я хотела исполнить, – рассказала Росселлини, и в тот самый момент Карузо позвонил Анджело Бадаламенти, его нью-йоркскому другу. – Я сказал ему: “Анджело, сможешь помочь мне с одной девушкой, которая не умеет петь?”, и он приехал в Уилмингтон».

Росселлини вспоминала: «Я объяснила Анджело, что когда Дороти Вэлленс поет, она переносится в другой мир – мне кажется, Дэвид назвал ее Дороти в качестве отсылки к «Волшебнику Оз», и когда она поет, ее переносит над радугой. Я должна была петь слабым безжизненным голосом, что помогло бы подчеркнуть тот мир над радугой, и Анджело это понял. Я ни одной ноты не могу вытянуть, и Анджело взял слог там, словечко здесь и сотворил версию, которую вы слышали в фильме. Он проделал чудесную работу. Получилось так красиво, что после выхода фильма люди звонили и спрашивали: “Вы сможете прийти на концерт и спеть?”

Успешная работа Бадаламенти и Росселлини привела к созданию еще одного длительного творческого союза в карьере Линча. После их встречи Бадаламенти писал музыку практически ко всем фильмам и телепроектам, которые делал Линч, появился в качестве актера в «Синем бархате» и «Малхолланд Драйв», вместе с Линчем написал и исполнил десятки песен. «Я не имею музыкального образования, но у нас с Анджело – великим музыкантом – мгновенно завязался диалог», – сказал Линч.

Их творческие отношения начались со слов песни под названием «Mysteries of Love», которые Линч записал на салфетке – эта песня звучала в «Синем бархате». «Однажды ко мне подошла Изабелла с желтым листком бумаги – я поставил его в рамку – на нем почерком Дэвида были выведен заголовок “Mysteries of Love” и дальше шел текст песни, – вспоминал Бадаламенти. – Я прочитал и подумал: “Какой ужас. И что мне с этим делать? Это же не песня”. Я позвонил Дэвиду и сказал: “Изабелла передала мне твой текст, какую музыку ты хочешь тут слышать?”, а он ответил: «Просто заставь эту песню парить и сделай ее эфемерной, как океанские волны в ночи”. Я сел за пианино и написал музыку для “Mysteries of Love”[8].

Затем Бадаламенти позвонил Джули Круз, вокалистке, с которой он познакомился в начале 80-х, когда они вместе работали на театральную компанию в Миннеаполисе. «Мы отлично поладили, – вспоминала Круз. – Я попросила его позвонить, если появится что-то интересное. Когда Анджело объяснял, как именно нужно было исполнить песню, которую они написали с Дэвидом, он сказал: “Будь мягкой; возьми свой самый высокий голос и понизь его”. Он хотел, чтобы все звучало предельно чисто».

«У людей часто создается неверное впечатление, что Дэвид странный, но он совсем не такой – он самый веселый, самый харизматичный человек в мире, – продолжила Круз. – Песня “Mysteries of Love” вошла в саундтрек к фильму “Синий бархат”, и это привело к тому, что я подписала контракт с “Уорнер Бразерс Рекордс”. Дэвид дал старт моей карьере, а работа с Анджело и Дэвидом позволила мне начать свою собственную»[9].

Вклад Бадаламенти в «Синий бархат» на этом не заканчивается. «Дэвид хотел использовать фрагмент из Шостаковича, который мы не могли себе позволить, – рассказал Бадаламенти. – И он спросил меня: “Ты умеешь писать музыку как Шостакович?” Я ответил, что не могу сравнивать себя с ним, но то самое русское звучание повторить смогу». Линч понял, что Бадаламенти – его золотая жила, его познания в музыке были невероятно обширны.

К тому времени, как съемки «Синего бархата» свернулись в ноябре 1985 года, вовсю шла подготовка к монтажу. Линч руководствовался интуицией и не был импульсивным, и Карузо говорил: «Дэвид не тратит много пленки, потому что знает, как должна выглядеть сцена, под каким углом должна стоять камера, какие в ней должны быть линзы, он знал, что он делает и что ему надо, и двигался вперед. Хотя Линч продуктивен, оригинальная версия «Синего бархата» длилась три часа и пятьдесят семь минут. «При такой длине фильм тоже смотрелся, – рассказал Данэм. – Когда я снимал его для Дэвида, он сказал: “Все здорово, но есть одна проблема: нам придется укоротить фильм вдвое”. Мы потеряли целые сцены, и вышло так, что первая и финальная версия сильно различаются».