Дэвид Линч - Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

«Я спросила Марти [Скорсезе, муж Росселлини с 1979 по 1982] о Дэвиде, и он посоветовал мне посмотреть “Голову-ластик” – у Марти невероятное художественное чутье, он лучший специалист по кино, которого я только знаю, и он очень восхищался Дэвидом. Я посмотрела “Человека-слона”, и разница между ним и “Головой-ластиком” была разительная. Именно тогда я поняла, что он весьма талантливый режиссер. Я позвонила Дэвиду и сказала, что хочу попробоваться на роль с Кайлом, чтобы понять, ухватила ли я образ, и Дэвид дал мне возможность порепетировать с Кайлом. Мы не катались по постели и не целовались – это был больше разговор. Как я могла бы его соблазнить? Как я могла бы удивить его своим поведением? Как я могла бы сыграть женщину, которая была жертвой в прошлом, и провоцирует преступления против самой себя? Мы обсуждали самые сложные сцены, и после проб Дэвид предложил мне роль. Я была уверена, что справлюсь, потому что Дэвид дал мне достаточно времени на подготовку».

Росселлини более чем справилась с ролью, показав пронзительную и чувственную игру, полностью соответствующую взрывной игре Хоппера, к которому она по первости приближалась с большой осторожностью. «Все знали, что он проходит реабилитацию – годами, мне кажется. До знакомства с Деннисом, я спросила Дэвида о том, какой он, и он сказал: “Как будто сидишь рядом с тикающей бомбой”».

«Дэвид решил, что сначала нам следует снять сцену своего рода ритуального изнасилования, чтобы сразу закрыть этот вопрос, и я подумала: “Мы начнем с этой сцены? Ужас какой”, – продолжила Росселлини. – Я еще не встретилась с Деннисом, но я попросила первого ассистента режиссера узнать у него, сможем ли мы позавтракать перед съемкой. Мы встретились за завтраком, он был холоден, казалось, что он раздражен, будто хотел спросить, чего я вообще от него хочу. Мы просто снимаем фильм и тебе не надо меня знать. Да, мы снимали тяжелую сцену, но такова наша работа. Он пугал меня, и я предполагала, что профессиональные актеры не просят встретиться перед съемками. Оглядываясь назад, я понимаю, что вероятно, ему тоже было страшно, как и мне. Конечно, ему было страшно. Он возвращался к работе после долгих лет реабилитации, и Дэвид сразу начал с такой сцены».

«В той сцене мне надо было сидеть напротив Денниса с раздвинутыми ногами, он должен был наклониться и посмотреть на мою вагину, будто в какой-то сумасшедшей молитве, – продолжила она. – Затем по сюжету он толкал меня, я падала, но при этом мой халат распахивался, и было видно нижнее белье. Дэвид попросил меня снять его, и я сказала Деннису: “Извини, но меня попросили снять белье, потому что оно попадает в кадр, когда я падаю назад”. И вот мы делаем первый прогон, он наклоняется и разглядывает мою вагину, и я говорю: “Извини”. Он просто смотрит на меня и отвечает: “Я такое уже видел”. Это меня рассмешило, и когда он увидел, как я смеюсь, я поняла, что нравлюсь ему. Позже, когда мы стали хорошими друзьями, он рассказал, что он был болен, потерял свой разум и сидел на наркотиках, и как же это было страшно. И тут он должен играть сумасшедшего персонажа, сидящего на наркотиках. Ему пришлось непросто, и я поняла это только со временем».

«Кстати, Дэвид смеялся на протяжении всей съемки сцены с изнасилованием! Я сказала: “Дэвид, над чем тут можно смеяться? Мы делаем что-то смешное?” Не знаю, почему, но он смеялся. Видимо, что-то смешное в “Синем бархате” все же есть. Когда я пересматривала его годами позже, то заметила нотки наивности, которые делали фильм слегка комичным. Но я до сих пор не могу понять, почему Дэвид смеялся!»

Ритуальное изнасилование – одна из нескольких сцен, где Росселлини становится жертвой Хоппера, и одним из самых сильных и интригующих аспектов характера ее персонажа является то, что Дороти нравится, когда ее бьют. Для Росселлини, впрочем, этот факт многое объяснял. «В молодости у меня был парень, который бил меня во время секса – помню, я была очень удивлена, – вспоминала она. – Когда он это делал, я не чувствовала боли, только думала: “Господи, я вижу звезды, как мультяшный Дональд Дак, когда его бьют по голове”. Я вспоминала этот опыт, когда мне пришлось играть Дороти. Она была так шокирована, когда ее ударили, что ее страдания на мгновение исчезли – иногда физическая боль может прекратить душевные терзания».

Как и у «Головы-ластика», у «Синего бархата» был довольно скромный бюджет, но этого было достаточно. «Каждый работал по минимальной ставке, и команда была маленькая», – рассказал Карузо. «Вместо четырех электриков у нас было трое, парикмахер на площадке – вчерашний парикмахер из мастерской Уилмингтона. Мы привлекали многих неопытных резидентов Уилмингтона, и они нас любили».