Александр Черкасов - На Алтае [Записки городского головы]

Надо заметить, что в народе существовало нелепое поверье, будто бы на этом кладбище «чудится», вследствие чего многие суеверы боялись вечером, либо ночью проходить или проезжать мимо этого упокоения смертных.

Вот однажды, под осень, мы трое, то есть Вяткин, сынишка и я, запоздав на прогулке, пришли сюда отдохнуть, уселись на могилки и повели разговор о помянутом народном поверье. Было уже 11 часов вечера и совершенно стемнело. С нами были две охотничьи собаки; нагулявшись, они мирно лежали на траве около могилок. На этот раз мы что-то долго засиделись за разговорами о разных привидениях, стараясь объяснить их причины и происхождение нелепых верований народа. Вдруг, в самый разгар нашей беседы, собаки подняли головы, ощетинились и начали грозно ворчать, а затем встали и, вертясь около наших ног, продолжали тревожно повизгивать и пристально посматривать за соседние и более удаленные могилки.

«Что за притча?» — думал я вслух, не понимая причин тревоги. Молодые же мои спутники молчали, трусили, но скрывали это состояние души и также напрягали зрение в темноту леса и за могилки.

Я подумал, нет ли тут негодяев, которые портят памятники, и громко спросил: «Кто тут?»

Но полнейшая тишина и мрак ночи были ответом. Я поднялся с могилки, свистнул собакам и сказал молодежи: «Ну-ка, пойдемте, посмотрим, что там такое?»

Лишь только мы двинулись, собаки побежали вперед, мелькнули между могилками и с визгом и лаем бросились в темноту леса. Мы пошли за ними — и что же оказалось? Большая мохнатая сибирская кошка, фыркая, взмыла от собак на березу и, мелькая загоревшимися глазами, уселась на суке…

Но в другой раз, уже зимою, около того же места могла бы выйти история иного сорта и, слава Богу, что мы успели вовремя возвратиться домой.

Часу в седьмом вечера, когда мы только что пришли с гулянья, ко мне прибежал Архипыч и сказал, чтобы я скорее брал ружье и ехал к Сузунскому броду.

— Да что там такое случилось? — спросил я.

— Там, барин, целое стадо волков, должно быть, свадьба. Я ехал с сеном и только, значит, хотел спуститься на брод, как слышу какой-то гвалт и людской рев. Я испужался, остановился, гляжу — с того взвоза бегут на простых крестьяне, — верно, сено же возили на завод, — увидали меня, узнали, да и кричат: «Не езди, не езди, Архипыч, там целое стадо волков на самой дороге, мы, вот, и вчетвером, да едва проехали, ступай в объезд!..» Вот я скорей зазворотился, да потихоньку и проехал у кладбища, а у них там на лугу такой вой и потасовка идет, страсть!..

— Да ведь я, Архипыч, сейчас там был, гулять ходил.

— Ой нет, барин! Смотрите-ка, что они там делают!..

Я тотчас послал на конюшню за лошадьми. Мне живо запрягли пару в кошевку, я зарядил два ружья картечью и вместе с Архипычем и старостой отправился к броду. Но там уже никого не было. На другой день, утром, я нарочно поехал посмотреть то место, где волки праздновали кровавую свадьбу. Большая «утолока» около самой дороги была избита волчьими лапами и облита почти вся кровью, местами валялась обмусленная волчья шерсть и клочья кожи, да остался обгрызок волчьей лапы.

И вся эта баталия и кровавая тризна произошла, вероятно, не более как через 20 или 30 минут после нашего ухода.

Вроде того же был с нами случай и летом. Не упомню, когда именно, после сильного дождя днем, к вечеру совершенно выяснило и показавшаяся полная луна, причудливо выглядывая из-за соснового леса, сманила нас на прогулку. Долго не думая, мы в той же компании живо собрались, свистнули собак и отправились к лесу. Выйдя на барнаульский тракт, окруженный со всех сторон бором, мы почему-то захотели прогуляться не тут, а лесной дорожкой, которая вела к поповской мельнице на речке Большой Сузун. Тут, по узкости этой дорожки, пролегающей в чаще леса, прогулка казалась гораздо интересней, а луна, поднимаясь все выше и выше, манила в те дебри, где так фантастично пробивались ее лучи, или, выбиваясь полным снопом света, так эффектно и причудливо освещали целые группы сосновых и лиственных деревьев.

Идя довольно скоро и разговаривая, мы зашли далеконько и только заметив, что луна поднялась уже высоко, решили вернуться. Но нам не хотелось идти тем же путем обратно, и мы вздумали пробраться поперечными лесными дорожками на тракт. Нам казалось, что он недалеко и прошел параллельно нашему первому пути. В действительности же оказалось, что тракт шел несколько вправо, а поповская дорожка влево, так что образовавшийся между ними клин в линии нашего пересечения был не менее трех верст!..