Иван Солоневич - Россия в концлагерe [дореволюционная орфография]

Но отъ "отсутствія классовой бдительности" Королевъ какъ-то отдѣлался и попалъ сюда, въ ББК, на "партійно-массовую работу" — есть и такая: ѣздитъ человѣкъ по всякимъ партійнымъ ячейкамъ и контролируетъ политическое воспитаніе членовъ партіи, прохожденіе ими марсистско-сталинской учебы, вліяніе ячейки на окружающая безпартійныя массы. Въ условіяхъ Бѣломорско-Балтійскаго лагеря, гдѣ не то, что партійныхъ, а просто вольнонаемныхъ было полтора человѣка на отдѣленіе, эта "работа" была совершеннѣйшимъ вздоромъ — о чемъ я и сказалъ Королеву.

Королевъ иронически усмѣхнулся.

— Не хуже твоей спартакіады.

— Въ качествѣ халтуры — спартакіада придумана совсѣмъ не такъ глупо.

— Я и не говорю, что глупо. Моя работа тоже не такъ глупа, какъ можетъ показаться. Вотъ пріѣхалъ сюда выяснять, чѣмъ было вызвано возстаніе...

— Тутъ и выяснять нечего...

Королевъ надѣлъ на себя рубаху и сталъ напяливать свою сбрую — поясъ и рамень съ наганомъ.

— Надо выяснять — не вездѣ же идутъ возстанія. Головка отдѣленія разворовала фонды питанія — вотъ заключенные и полѣзли на стѣнку...

— И за это ихъ отправили на тотъ свѣтъ...

— Ничего не подѣлаешь — авторитетъ власти... У заключенныхъ были другіе способы обжаловать дѣйствія администраціи...

Въ тонѣ Королева появились новыя для меня административныя нотки. Я недоумѣнно посмотрѣлъ на него и помолчалъ. Королевъ передернулъ плечами — неувѣренно и какъ бы оправдываясь.

— Ты начинаешь говорить, какъ передовица изъ "Перековки"... Ты вотъ въ Москвѣ, будучи въ ЦК комсомола, попытался "обжаловать дѣйствія" — что вышло?

— Ничего не подѣлаешь — революціонная дисциплина. Мы не вправѣ спрашивать руководство партіи — зачѣмъ оно дѣлаетъ то или это... Тутъ — какъ на войнѣ. Приказываютъ — дѣлай. А зачѣмъ — не наше дѣло...

Въ Москвѣ Королевъ въ такомъ тонѣ не разговаривалъ. Какія бы у него тамъ ни были точки зрѣнія — онъ ихъ отстаивалъ. Повидимому, "низовая работа" не легко ему далась... Снова помолчали.

— Знаешь что, — сказалъ Королевъ, — бросимъ эти разговоры. Я знаю, что ты мнѣ можешь сказать... Вотъ каналъ этотъ идіотскій построили... Все идетъ нѣсколько хуже, чѣмъ думали... А все-таки идетъ... И намъ приходится идти. Хочешь — иди добровольно, не хочешь — силой потянутъ. Что тутъ и говорить... — морщины на лицѣ Королева стали глубже и суровѣе. — Ты мнѣ лучше скажи, какъ ты самъ думаешь устраиваться здѣсь?

Я коротко разсказалъ болѣе или менѣе правдоподобную теорію моего дальнѣйшаго "устройства" въ лагерѣ — этого устройства мнѣ оставалось уже меньше мѣсяца. Королевъ кивалъ головой одобрительно.

— Главное — твоего сына нужно вытащить... Пріѣду въ Медгору — поговорю съ Успенскимъ... Надо бы ему къ осени отсюда изъяться... А тебя, если проведешь спартакіаду, — устроимъ инструкторомъ въ ГУЛАГѣ — во всесоюзномъ масштабѣ будешь работать...

— Я пробовалъ и во всесоюзномъ...

— Ну, что дѣлать? Зря мы тогда съ тобой сорвались. Нужно бы политичнѣе... Вотъ пять лѣтъ верчусь, какъ навозъ въ проруби... Понимаешь — жену жилищной площади въ Москвѣ лишили — вотъ это ужъ свинство.

— Почему ты ее сюда не выпишешь?...

— Сюда? Да я и недѣли на одномъ мѣстѣ не сижу — все въ разъѣздахъ. Да и не нужно ей всего этого видѣть.

— Никому этого не нужно видѣть...

— Неправильно. Коммунисты должны это видѣть. Обязаны видѣть. Чтобы знать, какъ оплачивается эта борьба... Чтобы умѣли жертвовать не только другими, а и собой... Да ты не смѣйся — смѣяться тутъ нечего... Вотъ — пустили, сволочи, пятьдесятъ первый полкъ на усмиреніе этого лагпункта — это ужъ преступленіе.

— Почему преступленіе?

— Нужно было мобилизовать коммунистовъ изъ Медгоры, изъ Петрозаводска... Нельзя пускать армію...

— Такъ вѣдь это — войска ГПУ.

— Да, войска ГПУ — а все-таки не коммунисты. Теперь въ полку броженіе. Одинъ комроты уже убитъ. Еще одно такое подавленіе — чортъ его знаетъ, куда полкъ пойдетъ... Разъ мы за это все взялись — на своихъ плечахъ и выносить нужно. Начали идти — нужно идти до конца.

— Куда идти?

— Къ соціализму... — въ голосѣ Королева была искусственная и усталая увѣренность. Онъ, не глядя на меня, сталъ собирать свои вещи.

— Скажи мнѣ, гдѣ тебя найти въ Медгорѣ. Я въ началѣ августа буду тамъ.

Я сказалъ, какъ меня можно было найти, и не сказалъ, что въ началѣ августа меня ни въ лагерѣ, ни вообще въ СССР найти по всей вѣроятности будетъ невозможно... Мы вмѣстѣ вышли изъ гостиницы. Королевъ навьючилъ свой чемоданъ себѣ на плечо.