Игорь Воронин - Гражданин Империи Иван Солоневич

© Игорь Воронин, 2020

ISBN 978-5-4498-1442-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Всех выдающихся русских консерваторов можно разделить на два условных типа: люди при власти и, так сказать, власти не имущие.

С первой категорией все ясно: Сергей Уваров, Василий Жуковский, Федор Тютчев, Константин Победоносцев прекрасно совмещали долг службы и веление сердца. Пограничное положение занимает Михаил Катков, который никаких государственных постов не занимал, но влияния на российскую политику оказывал поболее, чем иной министр.

Во второй категории почти все – мыслители-публицисты. И в то же время каждый из них наособинку. Если Иван Ильин, говоря грубо, «кабинетная мышь», то Алексей Хомяков – церковная, а Константин Леонтьев вообще практически монах в миру. Николай Данилевский – это чистое естествознание, Михаил Меньшиков – такая же чистая публицистика.

Двое других, Лев Тихомиров с «Монархической Государственностью» да Иван Солоневич с «Народной Монархией», представляются фигурами не столь однозначными.

Тихомиров привнес в монархическую идеологию академизм, некие законченные формы, которых не смогла всерьез поколебать даже такая вселенская катастрофа, как «русская революция». Его продолжателем стал Солоневич – но продолжателем своеобразным. Не апологетом и не критиком.

Православие – Самодержавие – Народность. Эта уваровская формула, известная также в качестве боевого лозунга «За Веру, Царя и Отечество», так или иначе присутствует в творчестве всех вышеперечисленных, если так можно выразиться, классиков монархизма. Последняя составляющая этого триединства – Народность – была, пожалуй, наименее проработанной в русской консервативной мысли. Усилий одних славянофилов оказалось недостаточно, и не зря, наверное, большевики потом так издевались над «официальной народностью». Иван Солоневич сделал эту народность неофициальной, простой и понятной каждому – сначала эмигранту, а в последние десятилетия – и любому русскому человеку, неравнодушному к судьбе своей Отчизны.

Антимонархическая мифология сильна, безусловно, и в наши дни. Противопоставление свободы и единоличной власти, надуманное и лукавое, бередит гордыню современников.

Но Солоневич – не только ярко выраженный народник, он еще и представитель того типа державников, для которого «ловля счастья и чинов» была презренна и ничтожна. А во главу угла ставилось именно общественное служение, и личная свобода ценилась по-новому.

На грани фола выразился Пушкин: «Я готов быть верноподданным, даже рабом, но шутом гороховым не буду и у Царя Небесного».

Сравним с высказыванием Солоневича: «Я – монархист до мозга и от мозга костей моих, но это никак не значит, что я собираюсь быть чьим бы то ни было рабом. Совсем наоборот: мое личное монархическое чувство – в молодости это было, конечно, только чувство или, точнее, только инстинкт, – базируется как раз на моем личном чрезвычайно обостренном чувстве свободы. Рабом я не чувствовал себя и в 1912 году – хотя в России, где царская власть была отгорожена дворянской властью, – мне нравилось далеко не все» 1 1 Солоневич И. Л. Народная монархия. – М.: Феникс, 1991. – С. 341. .

Солоневич – это настоящий гражданин Империи. После эпохи революций быть подданным уже мало. Исполнители приказов – они тоже нужны. Но что они будут делать, когда приказывать станет некому?

Незавидна судьба писателя даже в самой читающей стране. Увы, даже и условно «своей» аудитории нужно в большинстве случаев объяснять, кто такой Иван Солоневич и почему о нем вдруг понадобилось писать книгу. В Минске накануне Первой мировой войны, в среде советских физкультурников в конце 1920-х или в Русском зарубежье, начиная с середины 1930-х годов только переспросили бы, о каком именно из Солоневичей идет речь. Все-таки и отец политического мыслителя Лукьян Михайлович, и младший брат Борис, и даже сын Юрий свой след в истории оставили.

Но все равно, я глубоко убежден, что если не знать в точности детали, то, по крайней мере, слышать об этом человеке каждый культурный гражданин России элементарно обязан.

Допустим, ни самбо, ни гиревым спортом вы не интересуетесь. Скрепя сердце соглашусь, что среди культурных русских людей не все монархисты (а быть монархистом и не ознакомиться с солоневичевской «Народной монархией» – совсем уж странно).