Владимир Жуков - Страда и праздник

В переулке застрекотал мотоциклетный мотор — привычно: к агентству часто подкатывали самокатчики со срочными известиями, но этот почему-то насторожил. И не напрасно — вскоре в дверь заглянула девушка-секретарь, передала записку и застыла в ожидании, тоже, видно, чувствуя, что самокатчик прибыл не простой, последуют какие-то действия.

«Комиссару Почт и Телеграфов тов. Подбельскому. Приказ. Немедленно сделать распоряжение провести от загородной телефонной сети два прямых провода к зданию Судебных установлений». Тем же быстрым, уверенным почерком — подпись: «Управляющий делами Совнаркома Бонч-Бруевич».

Подбельский потряс листком:

— Вот как надо работать!

— Вы о чем, Вадим Николаевич?

— О правительстве. Только вчера приехали — и ни минуты потерянной, — он помахал листком. — Уже приказ. Короткий и деловой. Это по мне, это дело. — Быстрым шагом отошел к окну, наклонился, высматривая, нет ли у дверей свободного автомобиля, попросил секретаря: — Соедините меня с Загородной…

Решил: автомобиля не ждать, взять лошадь. Распоряжения по телефону старался отдавать точно и сдержанно, объяснил, что подробные инструкции монтеры получат на месте, сейчас главное — выделить людей, приступить к работе. Торопливо оделся, спустился во двор. Кучеру велел ехать по Милютинскому в сторону Мясницкой — прежде Загородной стоило заглянуть поближе, на Центральную, узнать, как обеспечен Кремль номерами.

Экипаж неровно раскачивался на булыжнике, колеса то и дело попадали в лужи, а потом пришлось выехать на тротуар, в объезд плохо разобранных укреплений — тех еще, октябрьских, возле телефонной станции.

Комиссар станции Пупко устроил себе кабинет на втором этаже, и Подбельский направился прямо туда, но в комнате было пусто, сказали, что комиссар во дворе. Путь лежал обходным коридором, гулкой и пустынной лестницей, но еще на ступенях он услышал громкий голос Пупко: «P-раз, еще р-а-аз! Осторожней, осторожней!»

В темном провале настежь растворенных дверей были видны полки́, запряженные ломовой лошадью, и люди, что-то взгромождавшие по наклонным доскам — похоже, пианино. Подойдя вплотную к дверям, Подбельский понял, что грузят телефонный коммутатор. Другой такой же, с полированными деревянными боками, уже высился на телеге, возчик в длинном фартуке привычно укутывал его рогожей.

Пупко заметил нежданного гостя, но не подошел, пока погрузку не закончили, и еще потянул несколько минут, отдавая распоряжения своим людям.

— Это куда же? — спросил Подбельский и показал рукой на коммутаторы. Один, который только что погрузили, выглядел в косых лучах солнца весьма эффектно — черный эбонитовый щит, истыканный отверстиями с медными ободками, матово лоснился, медь и дерево блестели, не хватало только высокого стула и барышни, втыкающей провод переключений с одновременным ласковым: «Соединяю!»

Пупко ответил сдержанно, как само собой разумеющееся:

— В Кремль.

Подбельский рассмеялся.

— Получили приказ от Бонч-Бруевича? И прямо с точным указанием, что требуется?

— Ну, получил. А что тут смешного? — Пупко отчего-то обиделся. — Ко мне уже три дня назад один человек приходил, отрекомендовался комендантом Кремля, и мы все обсудили. А записка управделами Совнаркома… — он полез в боковой карман пиджака и вытянул сложенный вчетверо листок. — Записка — вот она… Они же не сказали, когда переезжают, я бы мог и пораньше!

Подбельский взял записку, развернул. Бумага была та же, что и присланная ему, — листок вырван из офицерской полевой книжки. И тот же почерк: «По получении сего немедленно приступить…»

— Я, знаете, почему рассмеялся? — сказал Подбельский, возвращая записку. — Опередил меня Бонч-Бруевич. Я заехал к вам распорядиться, помочь, если что, а тут уже все на мази. Я вот подумал, надо бы нам повсюду такой стиль утвердить. Правда?

— Не знаю. Как кому, — не согласился Пупко. — У меня дело идет без всяких новых стилей. Я вот, честно сказать, уже побывал в Кремле. Ну после того, как приходил комендант. Там столбы новые надо ставить, а грязь непролазная. Как еще вот это дотащу, — он показал на коммутаторы, теперь уже, пока они разговаривали, закрытые рогожами, готовые к отправке. — Лужи там, как море, в Кремле, хламу всякого — прорва. Ни пройти ни проехать.

— А какой емкости сеть наметили? Обслуживать есть кому?

— Начнем с большого коммутатора на первом этаже, там удобно разместиться. И еще, конечно, нужен коммутатор рядом с кабинетом Председателя Совнаркома… А телефонистов управделами привез своих, питерских. Как будто в Москве не найти!