Эрик Бёрдон - Раньше я бывал зверем, теперь со мной всё в порядке

Какое–то новое удивительное ощущение находиться среди разыгрывающихся медных, смазывающих, проверяющих свои сверкающие инструменты. Но вот слышим, нас объявляют:

— Дамы и господа, Ричмондский фестиваль представляет вам Animals–Биг–Бенд!

Звук медных буквально засосал меня в себя и, подхватив как тростинку, закрутил в диком вихре волн. Удивительное, чудесное чувство. Ни от гитар, ни от усилителей похожего не ощутить. Как если бы тебя ласково так гладили и растягивали. Уши звенели, такова сила медных мелодий. То же чувство захватило и слушателей. Пассажиров летучего корабля, отправляющегося в далёкие неизведанные края.

Первое отделение близилось к концу, парни играли от всего сердца. Джазовые коллеги с восхищением взирали на своих духовных партнёров и осознавали себя новой, нарождающейся аудиторией. Замечательный великолепный эксперимент. И он работал!

Я понял, мы смогли восполнить утрату Алана Прайса. Роль Алана велика, но его уже не было с нами, с ним ушла первая фаза Animals. Впереди перед нами открылась дорога для новых испытаний.

Звали её Анджела Кинг. Англо–индианка. Чем она завела меня, не поверите. Ещё в пятнадцать лет, будучи подростком, я поклялся себе, что первой вещью, которую я испытаю в своей жизни, станет глубокое, запоминающееся, выразительное и сильное эротическое чувство по отношению к представительницам каждой этнической группы. Совершенно определённо существует громадная разница между дамочками, толкущимися за кулисами сценических площадок, и теми, кто иногда фантастическими путями оказываются или в твоей постели, или даже в твоём туалете, или у порога дома твоих родителей. Громадная разница между первыми и бандами лондонских тусовщиц, называющих себя твоими подругами, и которых ты видишь на всех официальных приёмах и неофициальных вечеринках, готовых каждый вечер предоставить тебе своё тело для любых твоих фантазий. Говоря о них, я имею в виду таких, как Кати Этчингем Хендрикса. С ней я познакомился ещё до Джими и сразу мы стали очень близкими друзьями. Но когда она влюбилась в него, мы виделись уже постоянно. Ещё Линда Кит из Нью—Йорка. Человек свободолюбивый, самостоятельный, сильный характер. Помню, как–то в гаме одного из нью–йоркских клубов она наклонилась к моему уху и, пытаясь перекричать шум, поделилась со мной своими откровениями:

— Да, я — групи, можешь называть меня так, мать мою, групи. Я уже с восьми лет групи для Джона Ли Хукера!

Это та самая девушка, которая высмотрела в Нью—Йорке среди всех прочих Хендрикса и уговорила Час Чандлера пойти с ней и послушать его. Вот кто в действительности открыл Джими. Ах, и Энджи была одной их таких девушек. Одной из истинных дам в этих бандах, любящей и уважительной. Энджи была всегда рядом, на каждой стоящей вечеринке, на каждом значительном событии.

В первый же раз, как я увидел сосочки Анджелы, моё сердце остановилось. Она сидела на ступеньках кинотеатра в Вест–Энде на премьере фильма, снятого нами в Польше. Майк Джеффери, гений своего дела, постарался, и получилась небольшая шикарная bona fide премьера, были приглашены известные лица, Джули Кристи пришла. Среди сидящих на ступеньках и Анджела. На ней маячка с глубоким вырезом и оттуда, где стоял я, чуть выше её, на лестнице, каждый раз как она двигала рукой, видны были очертания её прелестных остреньких сисечек.

Зачем ехать мне в Индию, подумал я тогда, если могу здесь поймать в силки эту птичку — загорелся я. Её и прежде я уже встречал. Обычно мы болтали, смеялись, сидя на заднем сиденье по дороге домой из Фламинго в предрассветные часы. Но тогда я решил отвезти её к себе, это милое личико. Забавно, что вид случайно подсмотренной груди может перепотрошить всё сознание и любые сколько–нибудь разумные доводы улетучиваются словно в открытое окно. Она жила с Энди Саммерсом в полуподвальном этаже дома Зута в Фулхеме, и тот день стал последним для неё с Энди. Мы стали, как обычно говорят в таких случаях, ходить под руку и всё такое. Но прежде чем она переехала ко мне, и я подготовил себя к совершенно сумасшедшей мысли о женитьбе, я прошёл через период экспериментирования ещё с кем–нибудь. Но она всегда меня находила, где бы я ни был. Участвуй я в оргиях или лёжа не один в постели, оглядывался и всегда видел её горящий взгляд, следящий за мной.

Затем она попала в опасное положение. Один старый богатей собрался увезти её на юг Франции. Здесь, со всеми этими лондонскими соблазнами и легко доступными наркотиками у неё будущего не было. Она уже было согласилась, чтобы этот старый пень увёз её к голубому Средиземному морю, к пальмам и пляжам. И, несмотря на то, что все кругом ей говорили, чтобы она ехала, я рванул в аэропорт и увёз её в Эдинбург, где мы должны были выступать в тот день. В поезде я и Энджи. Вот и Шотландия. Незабываемые выходные в старой шотландской гостинице среди белоснежных простыней её светло–шоколадное тело, сверкающие глаза, кружева белья, купленного ею в Лондоне. Я на седьмом небе. Вот так всё и случилось. И свадьба. И куча друзей и знакомых.