Василий Бойко - С думой о Родине

Когда мы остались одни, я спросил командарма:

— Объясни, Алексей Иванович, почему ты сегодня ходишь мрачный как тень?

— После утреннего разговора с командующим фронтом, вероятно, и ты бы не улыбался, — ответил Зыгин. — Просил его усилить армию танками и артиллерией, выделить дополнительно 122-миллиметровые снаряды. А разговор получился неприятным. Я, конечно, понимаю трудности фронта, но просим-то мы в интересах дела…

Пришлось напомнить Алексею Ивановичу его же слова, которые он говорил неоднократно другим:

— Мрачному человеку все на земле кажется мрачным. Надо быть оптимистом, уметь преодолевать трудности…

Зыгин улыбнулся, сказал, что ему понравилась атмосфера уверенности, проявившаяся при обсуждении проекта приказа. Мне показалось, что мрачные мысли у него рассеялись, нервное напряжение спало. Мы переключились на другой разговор.

В последующие дни штаб армии, командующие родами войск, службы тыла провели большую работу в корпусах и дивизиях, разрабатывали и уточняли планы взаимодействия с соседями — 43-й армией нашего фронта и 31-й армией Западного фронта, авиацией, приданными частями усиления. Член Военного совета армии по тылу Д. А. Зорин с группой офицеров управления и политотдела тыла неотлучно находился на армейских дорогах, обеспечивая подвоз боеприпасов, горючего на дивизионные склады и в районы боевых позиций. Под руководством начальника медслужбы армии Н. А. Полякова шла подготовка к медицинскому обеспечению операции. Развертывались госпитали первой линии на 9 тысяч коек и госпитальная база армии на 4800 коек, в готовность приводились все средства для эвакуации раненых: автомобильно-санитарная рота, две конно-санитарные роты и две санитарные летучки на 650–700 мест каждая. Все это требовало конкретной помощи со стороны Военного совета, тем более что полковник медслужбы Поляков тоже впервые сталкивался с таким объемом неотложных дел.

В дивизиях и полках шла интенсивная боевая подготовка, партийно-политическая работа. При этом широко использовался опыт действий армии в мартовских боях, а также наступательных действий советских войск под Орлом, Курском. Войска учились наступать в условиях лесисто-болотистой местности, блокировать доты и дзоты, скрытно проделывать проходы в минных заграждениях. Части и соединения мелкими разведывательными группами, действовавшими, как правило, ночью, прощупывали вражескую оборону, систему огня противника, расположение опорных пунктов. Словом, не было в армии человека, который бы не делал все, что мог, для успеха наступления.

И все же оснований для беспокойства за боевое обеспечение операции оставалось более чем достаточно, и, как оказалось, не только у командарма Зыгина. При всем напряжении к 31 июля не был закончен подвоз к линии фронта минимально необходимого объема боеприпасов, горючего и других материальных средств, не удалось обеспечить выход некоторых соединений 2-го гвардейского корпуса и частей усиления на исходные рубежи. Командующий фронтом по согласованию со Ставкой Верховного Главнокомандования решил перенести начало операции на 13 августа, оставив ее план и боевой приказ без изменения.

Этот перенос, хотя и вынужденный, был в тех условиях целесообразным, давал возможность лучше подготовиться к наступлению.

В первые дни августа была в основном закончена перегруппировка войск в полосе наступления армии, приведены в проезжее состояние дороги, подтянуты армейский и дивизионные тылы, продвинулось дело с накоплением боеприпасов, снаряжения, продовольствия.

Военный совет, штаб и политотдел смогли познакомиться с командирами и политработниками новых дивизий и бригад, прибывших в состав армии: ведь даже не всех из них мы до этого видели в лицо. Представилась возможность собрать весь руководящий состав в штабе армии, где был детально рассмотрен замысел операции, отработаны вопросы взаимодействия.

Отдельно Военный совет встретился с начальниками политорганов дивизий и бригад, политработниками частей армейского подчинения, чтобы конкретнее определить их задачи в предстоящем наступлении. В центре внимания стояли вопросы, связанные с наращиванием наступательного порыва личного состава, расстановкой коммунистов, парторгов и комсоргов, подготовкой резервов политработников для выдвижения их в звене полк — батальон. Командарм в своем выступлении особо подчеркнул необходимость усиления партийно-политической работы в артиллерийских частях, от умелых действий которых в решающей степени зависел успех прорыва сильно укрепленной обороны противника.