Василий Бойко - С думой о Родине

В 8–10 километрах от переднего края проходила вторая полоса обороны противника глубиной 4–5 километров, состоявшая из двух позиций с развитой системой опорных пунктов, пулеметными площадками, укрытиями для личного состава. В тылу этой полосы находился мощный кольцеобразный узел сопротивления — город Духовщина. На его окраинах гитлеровцы устроили противотанковые препятствия: надолбы, эскарпы, завалы.

Третья полоса вражеской обороны проходила по реке Хмость в 25–35 километрах от главной полосы. В оперативной глубине, достигавшей 120 километров, гитлеровцы вели строительство оборонительных сооружений, в том числе на водных рубежах. Крупные населенные пункты были подготовлены для круговой обороны.

Все это приходилось учитывать, планируя использование в предстоящем наступлении трех наших корпусов и частей усиления.

В соответствии с приказом командующего фронтом командарм принял решение нанести главный удар на левом фланге армии силами 2-го гвардейского корпуса (9, 17, 91-я гвардейские стрелковые дивизии) и 83-го стрелкового корпуса (185-я, 178-я стрелковые дивизии, 124-я стрелковая бригада), прорвать вражескую оборону на участке Старая Капешня, Кислова, Мышкино шириной 10 километров и развить наступление в общем направлении Жуково, Афанасьево, Духовщина. Вспомогательный удар наносился на правом фланге 84-м стрелковым корпусом (134, 158, 234-я стрелковые дивизии) с задачей прорвать оборону противника на участке шириной 6 километров в районе Починок, Ломоносово и во взаимодействии с соседом справа — двумя дивизиями 43-й армии — развить наступление в общем направлении Малое Берсенево, Пономари, Духовщина.

Боевой порядок армии строился в один эшелон. В условиях прорыва сильно укрепленной обороны противника на двух участках, к тому же удаленных друг от друга на значительное расстояние, командарм не мог создать из имевшихся в его распоряжении сил второго эшелона и соответствующего резерва.

Казалось, все теперь становилось ясным. Необходимые указания из штаба фронта получены, задачи корпусам определены, надо было только проводить их в жизнь. На самом же деле именно на этой стадии подготовки операции вставало множество вопросов, решение которых требовало сосредоточения всех сил Военного совета, штаба, политотдела, органов тыла армии.

Как своевременно перегруппировать дивизии, вывести их на исходные рубежи наступления, чтобы это не было раскрыто противником и удар наших войск оказался для него внезапным? Как быстрее обеспечить доставку боеприпасов, боевой техники и продовольствия, к тому же в условиях болотистой местности? Как поднять и поддерживать на высшей точке наступательный дух десятков тысяч людей, без чего победы не достигаются? Эти и многие другие вопросы волновали каждого из нас, кто имел отношение к планированию операции. Но, естественно, особо тяжкое бремя ответственности лежало на плечах командарма.

Я видел, как А. И. Зыгин, всегда внешне спокойный и уравновешенный, в эти дни проявлял чрезвычайную озабоченность, даже нервозность.

Алексею Ивановичу впервые приходилось возглавлять наступательную операцию в таком масштабе, да еще в составе ударной группировки фронта, и он старался сделать все, чтобы оправдать оказанное доверие.

Между тем условия для подготовки и проведения операции с самого начала складывались не во всем так, как хотелось бы.

Из-за проливных дождей резко ухудшились дороги, запаздывала перегруппировка соединений и частей 2-го гвардейского корпуса. Не оставалось достаточного времени для знакомства с новыми дивизиями этого корпуса, как и с приданными частями. На 20–40 километров вдоль линии фронта перегруппировывались и соединения 83-го корпуса, имевшие к тому же недокомплект в личном составе. Мало мы имели артиллерии, чтобы создать достаточную плотность на участках прорыва, как и танков для непосредственной поддержки пехоты, большой недостаток ощущался в боеприпасах.

Все это и вызывало беспокойство командарма. Оно особенно проявилось при рассмотрении 27 июля подготовленного штабом армии проекта приказа войскам на наступление, который докладывал генерал Ильиных.

Помню, я только что вернулся тогда из поездки в 84-й корпус, за время которой еще раз убедился, что на соединения этого корпуса можно положиться в предстоящих наступательных боях. О том же докладывали товарищи, побывавшие в других соединениях.

Однако А. И. Зыгин хмурился и, задавая присутствующим вопросы, требовал новых и новых уточнений, особенно по распределению сил артиллерии и оценке противника.