Иван Лыков - В грозный час

А фронт тем временем все дальше уходил на северо-запад. Постепенно продвигались вслед за ним и мы. А вокруг уже вовсю бушевала весна: цвели сады, зеленели поля.

Большинство наших бойцов и командиров — сельские жители. За годы войны их руки истосковались по крестьянскому труду. Душа воет, в поле просится. По до этого ли сейчас? Каждый понимает — не до этого. Война еще не кончилась. Вот после победы…

Но говорить-то о том, что близко и дорого, ведь не запрещено. Вот и течет обмен житейскими мнениями. В основном он сводится к сравнениям.

— Видал, дороги-то здесь какие, — начинает, например, новосибирец старший сержант Л. Г. Егоров. — Прямые да ровные как стрелы.

— Да-а, дороги что надо, — немедленно соглашается о ним омич старшина К. С. Бурмакин. И, видимо предоставив свои деревенские проселки, мечтательно добавляет: — Нам бы в Сибири такие.

— А фруктовые деревья заметим? — вступает в разговор курянин старшина В. Я. Котенев. — По всей дороге, от села до села. Это ж здорово! Вот приеду домой, сразу же поставлю этот вопрос на правлении. У нас ведь на Курщине земля для садов в самый раз.

— Насчет садов вы правильно подметили, — вступает в разговор агитатор полка старший лейтенант Г. Л. Гришко. — Но все ли здесь так уж и хорошо? Дороги, сады — понятно. А остальное?

— Да мы ж и не говорим, что все здесь распрекрасно, — откликается старшина Бурмакин. — Конечно, куда им еще до нашей-то жизни! Земля вон клочками нарезана. Техники и вовсе не видно. Если, может, и есть какой тракторишко, так только у кулака-мироеда.

— Вот тут ты прав, Костя, — поддерживает земляка Егоров. — Поля здесь действительно лоскутками. То ни дело у нас. Выйдешь, бывало, на колхозное поле — дух от простора захватывает! Петь от простора хочется.

— Да-а, — вздохнул механик-водитель старшина Котенев. Кивнув в сторону тягача, обронил грустно: — Скорей бы сменить эту махину на трактор. — И, уже оживляясь, добавил: — Что же касаемо дорог да садов, то после победы и у вас не хуже будут. Токо б войну поскорее сломать, а там…

Да, люди устали от войны, мечтали как можно скорее вернуться к мирному труду. Не случайно сейчас буквально до дыр зачитывались «Правда», «Известия» и другие газеты. А вокруг сообщений о работе в колхозах и на заводах, о ходе восстановления разрушенных городов и сел разгорались целые дискуссии.

Шли об этом же разговоры и со словаками. И вот тут-то наши бойцы проявили свою политическую зрелость.

Помнится, задержались мы однажды в одном большом, селении дня на три. За это время успели сойтись с местными жителями, познакомиться. Даже на сельские гуляния нас стали приглашать.

И вот как-то на одном из таких гуляний к нам с Середой подошла группа крестьян. Самый старший из них, прекрасно говоривший по-русски, обратился ко мне:

— Мы слышали, что вы политкомиссар. Просим вас, расскажите нам о колхозах.

Оглядываюсь вокруг, отыскиваю взглядом в толпе нескольких наших бойцов, приглашаю их к себе.

— Вот их спросите, — говорю крестьянам. — Они в колхозе работали, знают, что такое.

— Неужели из колхоза? — удивляется старший, глядя на рослого старшину Котенева. — Такой крепкий да сильный…

— А что тут особенного? — в свою очередь удивляется Котенев. — У нас в селе всё такие.

— А нам говорили, что у вас колхозников город обирает. Все подчистую гребет. Даже на питание ничего не оставляет.

— Так это ж фашистская брехня! Они ведь очень боятся, как бы и вы по нашему пути не пошли.

— Неужели обманывали? — с заметным сомнением говорит самый молодой из крестьян.

— А то как же! — отзывается Котенев. — Вам, наверное, говорили, что у нас все общее, все спят вместе, чуть ли не под одним одеялом…

— Говорили. А разве это не так?

И тут наши парни, не выдержав, расхохотались. А потом начали самым подробнейшим образом разъяснять крестьянам, как же на самом деле живут в колхозах.

…Уже освобождена и Братислава. Чувствуется, что финал войны не за горами. Наши войска прорвали оборону врага на Одере, взяли Зееловские высоты, ведут бои в Берлине.

Но вот прошли и майские праздники. Пал Берлин. Мир ликует. А гитлеровцы все еще продолжают сопротивляться. И где?! Здесь, недалеко от нас, в Чехословакии. Прага по-прежнему в их руках.

На что надеются фашисты? На чудо? Но его же не будет. Может быть, верят в то, что союзники передерутся? Напрасные надежды! Мы ведь уже встретились с ними на Эльбе…

Так рассуждали мы с З. Н. Середой поздно вечером 8 мая. Но наши размышления прервал приход начальника патруля. Он доложил Захару Назаровичу о том, что чехословацкие товарищи, выделенные для охраны общественного порядка, задержали в лесу двух гитлеровцев. Командир полка попросил передать чехам благодарность, а пленных приказал немедленно отправить в штаб армии.