Сергей Гродзенский - Воспоминания об Александре Солженицыне и Варламе Шаламове

На следующем уроке Солженицын читал перед классом рассказ А. П. Чехова «Письмо к ученому соседу». Читал он очень хорошо, выделяя места, в которых Василий Семи-Булатов рассуждает на астрономические темы, например: «Могут ли люди жить на луне, если она существует только ночью» или «Как Вы могли видеть на солнце пятны, если на солнце нельзя глядеть простыми человеческими глазами, и для чего на нем пятны, если и без них можно обойтиться? Из какого мокрого тела сделаны эти самые пятны, если они не сгорают?».

Другой раз он читал сочиненный им «Рассказ незадачливого фантаста», а мы должны были отмечать содержащиеся в нем ошибки, относящиеся к изучаемой теме. Чем больше неточностей обнаружишь у «фантаста», тем выше получишь оценку.

Однажды Александр Исаевич предложил конкурс на лучший способ определения географической широты, а услышав один из ответов, среагировал: «Все очень хорошо. Только каждый раз, как понадобится узнать, на какой широте находишься, придется лезть в центр Земли». В этом же духе звучали и его иронические замечания к определению коэффициента полезного действия устройства, никакой пользы не приносящего.

Задает учитель вопрос: «От чего зависит емкость электрического конденсатора?» – и слышит в ответ: «От заряда и потенциала». Мгновенно следует комментарий: «Скажи, а емкость сосуда зависит от того, сколько в нем содержится жидкости? Ты не замечал, что по мере наполнения кастрюли водой ее емкость увеличивается?!»

Класс смеется, и ученику с самой сомнительной тройкой по физике становится понятно, что электрическая емкость, хотя математически и равняется отношению заряда к разности потенциалов, не зависит ни от величины протекающего заряда, ни от приложенной разности потенциалов.

На одном из уроков Солженицын рассказывал об устройстве магнитофона, вручную перемещал ленту и с видимым удовольствием демонстрировал изменение звучания голоса при изменении скорости перемещения магнитофонной ленты. Рассказывая о скорости звука и сверхзвуковых скоростях, он вспомнил, что на фронте в ходу была поговорка: «Не бойся пули, которая свистит, раз ты ее слышишь – значит, она не в тебя. Той единственной пули, которая тебя убьет, ты не услышишь» 15.

Примеров таких можно приводить и приводить еще очень много. Для педагога очень важно быть актером, и Солженицын-учитель в полной мере этим качеством обладал 16. Проходим по астрономии гелиоцентрическую систему мира. Вот он с застывшим в напряжении лицом, ушедший в себя, медленно прохаживается между рядами парт, и притихшие ученики слышат негромкий голос: «Николай Коперник ходил по средневековому Кракову, и тяжелая дума не покидала его. Он давно понял, что Аристотель не прав, Земля не является неподвижным центром мироздания, а вместе с другими планетами обращается вокруг Солнца. Но как донести эту идею до людей и не быть обвиненным в ереси?»

Другой пример. «Я уехал в отпуск. Оставил на столе в надежно запертой комнате стакан с водой. Возвращаюсь домой через месяц, отпираю дверь, смотрю – стакан на месте, но пустой! – обращается Исаич к классу с выражением неподдельного изумления на лице и продолжает: – Где вода?! Кто выпил мою воду?» Так мы приступили к постижению физики испарения.

По вспомнившимся мне эпизодам читатель может оценить, насколько хорошим актером был Солженицын, насколько он вживался в роль учителя. Сдавал я зачет по оптике. Оценка колебалась между «четырьмя» и «пятью». Исаич продиктовал условие задачи и отправился по своим делам, а меня запер одного в физическом кабинете. Задачу я решил и с удовольствием готовился продемонстрировать решение, но «одиночное заключение» затягивалось… Наконец я услышал, как ключ вставляется в замочную скважину, и бормотание: «Ну, все. Или решил, или не решил. Времени было достаточно». Результат зачета волновал его, похоже, не меньше, чем меня.

При изучении видов механического движения он задал нам домашнее сочинение на эту тему – нужно было привести примеры из жизни (но не те, что в учебнике) различных видов движения тел. При этом положительные эмоции у учителя вызывали примеры не бытовые, а из производственной практики (движение механических частей станков, обрабатываемых деталей и т. п.). Мое сочинение, составленное – в чем я признался – в результате беседы со знакомым технологом Рязанского завода счетно-аналитических машин (САМ), ему понравилось, но он все же скаламбурил: «Было бы еще лучше, если бы ты сам сходил на САМ».