Отфрид Пройслер: Маленькое Привидение

— Какая жалость, что я не могу посмотреть на город и реку при дневном свете! Вижу их только с сиянием луны.

Филин протестующе ухнул:

— Не будем говорить о дневном свете! У меня начинают болеть глаза, как только я о нём слышу. Считаю, что лунный свет достаточно ярок. Светлее ничего и не надо.

— А мне всё-таки хотелось бы посмотреть на мир днём, — настаивал Привиденчик. — Хотя бы разочек, чтобы понять разницу между днём и ночью. Это должно быть так интересно!

— Тьфу! — неодобрительно хмыкнул Шуху. — Вы — разумное Маленькое Привидение. Как вам пришла в голову такая мысль? Поверьте, дорогой друг, это ужасно! Однажды меня настиг в пути дневной свет, и одного этого раза достаточно!

Привиденчик встрепенулся:

— Я ничего об этом не знаю. Расскажите, господин Шуху, пожалуйста, расскажите!

Филин нахохлился, потом растопырил перья и два раза встряхнулся. Видно, ему нелегко было вспоминать.

— Это произошло в молодости, — начал он. — Тогда я время от времени совершал долгие прогулки вокруг замка Ойленштайн, отчасти ради охоты, отчасти из любопытства. И вот однажды совершенно забыл о времени. И что, вы думаете, случилось? Внезапно я понял, что вот-вот наступит рассвет. Только подумайте! А до замка ещё семь миль по меньшей мере. Смогу ли я попасть туда перед восходом солнца? Я работал изо всех сил крыльями, но солнце поднималось ещё быстрее. Оно догнало меня на пол пути. И мне пришлось закрыть глаза — до такой степени ослепили меня яркие солнечные лучи. Догадываетесь ли вы, какое необходимо мужество, чтобы лететь вслепую?

— Могу себе представить!

— О нет! — ухнул филин. — Никто не может себе представить, не пережив такого! Поверьте, это ужасно! Но самое худшее было впереди.

В этом месте филин сделал паузу, во-первых, чтобы прочистить горло, а во-вторых, чтобы усилить впечатление.

Привиденчик нетерпеливо подпрыгнул на ветке.

— И что же было самым худшим?

— Вороны! Вдруг я услышал их карканье. Откуда ни возьмись, появилась их огромная стая, штук тридцать или сорок. Они поняли, что я слеп и беспомощен, подлетели и стали кружиться вокруг, каркая мне прямо в уши отвратительные ругательства, каких я не слышал ни разу в жизни. Но этого им показалось мало. Один из воронов отважился клюнуть меня. Увы, я не мог защищаться. Другие это поняли, и тогда они, крича, окружили меня и начали клевать. Это был страшный миг, мой добрый друг, поистине — адский. До сих пор не могу понять, как я в конце концов нашёл свой дом и еле живой залез в дупло. Здесь я был в безопасности. Но в каком состоянии! Мне было плохо, очень плохо!

Филин забил крыльями, будто хотел стряхнуть с себя ужасные воспоминания.

— С тех пор, — заключил он свой рассказ, — я поклялся возвращаться домой до рассвета. Мы — ночные создания — не приспособлены к дневному свету. Это относится и к вам, мой любезный друг. К вам в особенности.

Рассказ филина не поколебал решения Маленького Привидения увидеть мир при свете дня.

«Ничего со мной не случится, — думал он. — На крайний случай у меня есть связка ключей. Её можно использовать для защиты. Но что может мне угрожать?»

И вот однажды июльской ночью Привиденчик наконец решился исполнить своё желание. Что ему делать, он уже знал.

«Я не должен ложиться спать, когда истечёт час призраков. Вот и всё».

Всегда, когда истекало время призраков, Привиденчик чувствовал себя усталым. Вот и сегодня ему хотелось зевать. Голова и тело налились тяжестью. Он сел на край дубового сундука и сам себе строго приказал:

— Не спать, Маленькое Привидение! Только не спать!

Но как одолеть самого себя? Когда часы на ратуше пробили час и время призраков прошло, у Привиденчика закружилась голова. На миг он закрыл глаза. А когда их вновь открыл, всё вокруг закружилось: дымоход, луна в слуховом окне, паутина, стропила. Всё-всё вертелось и кружилось.

Привиденчик перестал понимать, где верх, а где низ. Он потерял равновесие, свалился в сундук и тут же уснул.

Он проспал до следующей полуночи и проснулся сконфуженным и сердитым.

— Попробую ещё раз!

Но и вторая попытка окончилась неудачей. Провалилась и третья.

«Если бы я только знал, как бороться со сном!» — подумал Привиденчик в четвёртую ночь.

С погодой на этот раз не повезло. Дождь барабанил по крыше. В дымоходе завывал ветер. По водосточным желобам стекала вода. В скверном настроении Привиденчик отправился в музей. Георг-Казимир и прочие графы и рыцари, казалось, насмешливо поглядывали на него из своих золочёных рам. А генерал Торстенсон чуть не расхохотался.