Эно Рауд - Муфта, Полботинка и Моховая Борода (книга 2, с иллюстрациями)

На мгновение воцарилась тишина, и снова закричал Полботинка — именно он издал этот первый, раздирающий душу крик. С отчаянной быстротой он устремился к Моховой Бороде и поспешно зарылся в бороду друга.

— Что случилось, золотко? — спросил Моховая Борода. Его голос дрожал.

А Полботинка под бородой трясся всем телом и не мог выдавить ни слова.

Тут подошёл Муфта, запихивая в муфту собранные листья трифоли.

— В траве что-то движется, — сообщил он встревоженно. Моховая Борода вздрогнул:

— Что в траве? Где в траве?

— Где Полботинка взлетел в воздух, — пояснил Муфта. — Там в траве что-то движется.

— Движется, значит, — повторил Моховая Борода, в задумчивости наморщив лоб. — Так, значит, в траве что-то движется. Меня начинает это всерьёз интересовать.

Моховая Борода с облегчением почувствовал, что страх мало помалу отступает, и только Полботинка трясся под его бородой с прежней силой.

— Да перестань ты, наконец, — с укоризной заметил Моховая Борода. — Во-первых, дрожь унижает чувство собственного достоинства, а во-вторых, от этого у меня борода трясётся, как у старикашки.

— Но ведь это… — голосовые связки Полботинка постепенно возвращались в нормальное состояние, — эт-т-то, эт-т-то гадюка, это гадюка ползает в траве! Я наступил на неё, честное слово!

Голос Моховой Бороды сразу стал суровым.

— Ты наступил на гадюку! — сказал он с упрёком и небрежным движением вытолкнул Полботинка из-под своей бороды. — Да куда же твои глаза смотрели, курица ты слепая!

И Моховая Борода устремился туда, где трава колыхалась. Через мгновение он уже склонился над гадюкой и с нежностью говорил:

— Маленькая ты моя! Конечно, грубый Полботинка наступил на тебя, потому ты так и дрожишь. Полботинка топтал тебя своими ужасными голыми пальцами! Он же глупый, но ведь он не нарочно. Давай простим Полботинка, ладно?

Муфта украдкой подобрался к Полботинку и шёпотом спросил:

— Она тебя не укусила?

— Нет, — прошептал Полботинка. — Но чуть было не укусила. В последний момент я успел подпрыгнуть.

— Твоё счастье, — сказал Муфта с облегчением, но тут же по его лицу пробежала тень ужаса. — Смотри, что делает Моховая Борода!

— Ох, беда! — воскликнул Полботинка.

— Берегись, Моховая Борода! — крикнул Муфта. Моховая Борода поднял гадюку и стал на неё дуть.

Не обращая никакого внимания на тревогу друзей, он тихо бормотал:

— Боль вороне, хворь сороке, наша Матильда скоро поправится.

— Почему ты называешь её Матильдой? — спросил Муфта, успевший прийти в себя.

— А что, разве она не похожа на Матильду? — улыбнулся Моховая Борода. — По-моему, Матильда как Матильда, у неё красивое имя.

С этими словами он спокойно сунул гадюку в карман.

— Послушай, — побледнел Полботинка, — надеюсь, ты не собираешься взять её с собой?

— А почему бы и нет? — нахмурился Моховая Борода. — Разве не может она неделю-другую пожить в моём кармане?

— Неделю-другую?.. — поперхнулся Муфта.

— Да, да, — решительно заявил Моховая Борода. — Недели две, пока не поправится окончательно.

Муфта и Полботинка поняли, что переубедить Моховую Бороду невозможно, и тяжело вздохнули.

— Поскорей бы выпить успокаивающего отвара, — пробурчал Полботинка.

Он направился к кустику валерианы и вырвал его. И они двинулись в обратный путь.

Впереди Моховая Борода, за ним, шагах в двадцати, Муфта и Полботинка.

Добравшись до машины, накситралли первым делом сварили себе успокаивающего отвара. И как только отвар немного остыл, выпи ли его без сахара.

— Теперь надо немного подождать, — сказал Моховая Борода. — А там видно будет, как подействует.

Они прождали довольно долго, но, увы, ни Муфта, ни Полботинка никак не успокаивались. Напротив — всё чаще они бросали беспокойные взгляды на карман Моховой Бороды. Карман шевелился.

Крохотное облегчение Муфта и Полботинка почувствовали лишь после того, как Моховая Борода взял из машины молочный бидон и заявил, что пойдёт в деревню за молоком.

— Так, — сказал Муфта, слабо улыбаясь. — До сих пор мы всё больше пробавлялись отваром и ягодным соком, а теперь, выходит, что…

— Что ты собираешься стать молокососом, — закончил Полботинка недоговорённую фразу.