Мансур Афзалов - Узбекские народные сказки. Том 2

Пришел он в себя, принялся обратно на землю дорогу искать. Шел он, шел – и вдруг слышит: вдалеке кто-то «но-о, но-о!» – кричит. Пошел он туда, откуда крик слышался, и видит: какой-то старик-крестьянин на волах землю пашет. Подошел батыр к старику и говорит:

– Здравствуйте, отец!

– Тихо, тихо, сынок! – говорит ему старик. – Берегись, как бы тебя дивы не заметили. Увидят они тебя – живым не оставят. И зачем ты сюда пришел? Ты же человек, а не птица, у тебя ноги, а не крылья, ты же отсюда не полетишь.

Юноша и говорит старику:

– Отец, я заблудился. Покажите мне путь, как на землю выбраться.

– Эх, сынок! Дорога эта очень опасная. Смотри, вон вдалеке чинара стоит. На этой чинаре гнездо птицы Семург. Она там своих птенцов выводит. И вот каждый день, как полетит Семург своим птенцам корм добывать, приходит туда дракон и съедает одного птенца. Если ты храбрый батыр и убьешь этого дракона, Семург тебя на землю доставит.

Юноша отправился к чинаре и зарубил дракона. Остались птенцы Семурга живы. Один из них от радости Кенджа-батыра своими крыльями обнял. К вечеру в небе зашумело-загудело – прилетел Семург. Птенчики своей матери рассказали, какое диво они видели. Семург у них спрашивает:

– Вот хорошо, а где же тот храбрый человек, который вас от когтей дракона спас?

А потом видит: под крыльями у птенца Кенджа-батыр сидит.

Семург говорит ему:

– О, человек! Ты моих детей от смерти спас. Проси у меня, что только твоей душе угодно.

Юноша одного просит:

– Отвези меня домой, на землю.

– Трудное ты дело просишь, – говорит Семург. – Да ладно, для тебя надо сделать. Приготовь только два бурдюка. В один воды налей, в другой положи мяса. Когда я воды попрошу, дашь мне мясо, когда мяса попрошу, будешь воду подавать. Полетим, значит, с тобой на землю.

Обрадовался юноша, что домой лететь можно. Все мигом приготовил. Положил бурдюки с водой и с мясом Семургу на спину и полетел. Летели, летели, Семург и спрашивает:

– Ну, как ты землю видишь?

– С коробочку, – отвечает юноша.

Семург еще быстрей полетел. Потом опять спрашивает:

– А теперь как?

– С абрикосовую косточку, – говорит батыр.

– Ну, теперь немного уже лететь осталось, – говорит Семург. – Воды!

А мясо в бурдюке кончилось. Что делать? Вырезал джигит у себя из бедра кусок мяса и подает Семургу. А Семург узнал по вкусу, что это человечье мясо, и положил его себе под язык.

Летел, летел Семург – и опустился на землю.

Сошел Кенджа-батыр на землю, Семург его спрашивает:

– Скажи, какое это мясо ты мне напоследок давал?

– Обыкновенное, из бурдюка, – отвечает Кенджа-батыр.

– Ты меня не обманывай, правду говори! – требует Семург.

Пришлось батыру признаться.

Достал Семург мясо из-под языка и прилепил к ноге юноши. А потом говорит:

– Прощай, джигит. Вот я и привез тебя на землю. А теперь мне надо к своим деткам лететь.

Пошел Кенджа-батыр по земле. Шел-шел, пришел в лес, стал братьев искать. Смотрит – сидят братья на краю той самой ямы и спорят:

Старший брат говорит:

– Моя девушка! Я ее себе возьму!

А средний спорит:

– Нет, она моя!

Подошел к ним Кенджа-батыр. Как увидела его девушка, сразу к батыру бросилась. Остолбенели братья, стыдно им стало. Хоть и плохо с ним старшие братья поступили, не стал Кенджа-батыр их наказывать.

Сказал им только:

– Уходите и не попадайтесь мне больше никогда на глаза.

Забрал он царевну и ушел.

Так он достиг исполнения своих желаний.

Перевод А. Мордвилко.

Было или не было, а в старые времена у одного шаха была дочь. Училась вместе с ней в школе дочь шахского визиря – красавица Карасочхон.

Шахская дочь была тоже красива, но не так, как Карасочхон. Однажды девочки заспорили: «Кто красивее – царевна или дочь визиря?» Спорили, спорили и решили, наконец, что дочь визиря все же красивее.

Услышав это, царевна побежала к отцу и с плачем сказала:

– Подруги говорят, что по сравнению с Карасочхон я некрасивая. Мне стыдно.

Разгневался шах и приказал позвать визиря.

– Твоя девчонка обидела мою дочь, заставила краснеть перед подругами. Отправь сейчас же дочь свою к палачу!

Припал визирь головой к ногам шаха, заплакал и стал умолять:

– Шах-повелитель, прошу вас, не велите убивать мою единственную дочь. Я прикажу увезти ее отсюда. Не губите понапрасну ее молодую жизнь.