Журнал «Пионер» - Пионер, 1954 № 9

Великий князь Владимирский соизволил обмакнуть палец в самое месиво. И тотчас же с ругательством отскочил от корыта. Лицо князя даже и сквозь смуглоту побагровело.

- Что творите?! - неистово заорал он. - Я вам носа велю урезать, мерзавцы!

Один из отроков подбежал и поспешно, но бережно отёр княжеский палец шёлковым платком.

- Что же вы, негодяи, - продолжал кричать князь, - али вы не знаете, что от горячей пищи у собаки желудок портится и чутьё?!

Старый хитрец-ловчий понял, что дело сегодня может окончиться плохо и для него и для многих. Он подал многозначительный знак одному из псарей.

И тот с почтительным поклоном поднёс князю широкую отлогую корзину, обтянутую изнутри белым полотном поверх толстой подстилки. В корзине играли и барахтались брыластые, упитанные, с лоснящейся шерстью крупнопятнистые щенки.

При одном взгляде на них сердце великого князя отошло.

- Ох ты, ох ты!… - вырвалось у него. Ему подсунули низенький ременчатый складной стулец, и Андрей, присев, склонился над корзиной со щенками.

Он то подсвистывал им и прищёлкивал пальцами, то запускал обе руки до самого два и, опрокидывая то одного, то другого щенка кверху жемчужно-розовым пузом, принимался рассматривать их, оценивать и распределять.

Вдруг над самым ухом князя Андрея послышался шёпот одного из отроков:

- Князь, оглянись…

Андрей Ярославич поднял голову и обомлел: шагах в десяти от него, ярко освещенный солнцем, стоял брат Александр.

Невский улыбался, глядя на брата.

Словно дуновение испуга пробежало вдруг по лицам всех тех, кто окружал князя Андрея. Да, пожалуй, испугался и сам Андрей Ярославич. Он побаивался-таки старшего брата, хотя Александр Невский считался всего лишь удельным князем Переславля-Залесского на Владимирщине, а Андрей - великим князем Владимирским.

Русь была под татарским игом. Татарские ханы определяли, кому быть старшим князем на Руси. И Александру Невскому они опасались отдать великое княжение. Они знали, что он, ещё юношей будучи, разгромил и шведских и немецких рыцарей, знали, что он умён и храбр, а потому боялись, что, став главным князем во всей северной и восточной Руси, Невский слишком усилится и начнёт подымать русских против орды.

Александру пришлось уехать на княжение далеко - в Новгород на Волхове. Татарские ханы прогнали бы его и оттуда, но Новгород Великий не признавал ещё татарской власти. Он уцелел в 1238 году от страшного Батыева нашествия. Могучей татарской коннице не удалось пробиться тогда сквозь тысячевёрстные густые леса, сквозь гиблые топи и болота.

Однако в одном Новгороде Невский всё равно не смог бы собрать большое войско против татар. Там правили богатые купцы и бояре. Князей они приглашали только в качестве военачальников. Если же князь пытался захватить власть, они его выгоняли с княжения.

Так было неоднократно и с Александром Невским. Татары знали про это. Знали они и про то, что немцы и шведы чёрной тучей нависают над Новгородом. Стоит Невскому подняться против татар, как сейчас же шведские, немецкие, датские рыцари двинут на Новгород своё огромное войско.

Вот почему татарский хан Батый и его брат Берке спокойно смотрели на то, что Александр Невский княжит в Новгороде.

Когда же Александр, властный и крутой, ссорился с боярами новгородскими н они отымали у него княжение, он уходил в своё маленькое княжество - в Пере-славль-Залесский. А тогда уж он и вовсе не мог поднять большой силы против татар: маленький удельный князёк на Владимирщине, под рукой у брата Андрея!

…И всё ж таки Андрей побаивался грозного Александра. По древним русским обычаям младший брат обязан был повиноваться старшему брату, как повиновался отцу. Так и говорилось: «Старший брат - в отца место!»

- Саша?! - растерянно, но в то же время и радостно вскричал князь Владимирский и выронил щенка из рук на дно корзины. Тот только пискнул.

Андрей Ярославич поднялся на ноги и подставил одному из слуг-отроков левое плечо. Отрок накинул ему княжеский плащ-корзно.

Однако застегнуть самому пряжку плаща Андрею никак не удавалось: руки тряслись.